Внутри, защищенный висячим замком, наготове стоял Дункан с коротким мечом в руке, готовый убить любого ради своей госпожи. Пот ручьями стекал по его лицу. Рядом с ним лежал умирающий принц Эсташ, ко Дункан почти ничего не знал о молодом принце и не думал о нем. Он был готов на все ради доброй леди Гвин и ее солнечной улыбки. Ведь она спасла его с маленькой сестренкой от мятежников, готовых сжечь Англию дотла. Его родители погибли, а он убежал в Эверут, взяв с собой сестру Эллис. Леди Гвин приняла их под свое покровительство, дала им кров и пищу и обещала, что так будет и дальше, пока они живы.Приглушенные звуки голосов удалились, и Дункан опустил свой меч. Сердце его бешено колотилось.Гриффин поднялся из подземелья наверх, в главный зал, и тотчас же встретил Уильяма Йорка, как всегда, сурового и взволнованного.– Милорд, прибыл еще один гонец. Гриффин огляделся. Мускулистый человек средних лет сидел за столом, но вскочил, как только вошел Гриффин.– Милорд, – приветствовал он его с улыбкой.Гриффин улыбнулся в ответ.– Ральф, – сказал он тепло, пожимая руку одному из доверенных людей Генриха. Много раз сам Гриффин выступая в этом качестве с поручениями от Генриха, когда речь шла о самых непростых и деликатных делах.– Какие новости? – спросил он, выпуская руку Ральфа. – Тебя хотя бы накормили?Он бросил взгляд на Уильяма поверх головы Ральфа, а тот сделал знак слуге, который поспешил на кухню по коридору, отделенному от зала экраном. По всему залу отдыхали солдаты и рыцари, сменившиеся с постов. Они болтали и играли в кости. У огня сидели несколько женщин с ручными прялками, объединившись в маленькую пеструю группу. Они щебетали, создавая приятный для слуха фон.Ральф вынул документ из мешка, прилаженного к бедру:– Фиц Эмпресс собирается в Эверут.– Знаю, – ответил Гриффин, пробегая глазами бумагу. – Через несколько недель, после того как заключит соглашение.– Нет, теперь. Он будет здесь через день.Гриффин мгновенно поднял глаза на посланца:– Что? Почему так? Ральф встретил его взгляд:– Он счел удобным приехать сюда теперь.Гриффин кивнул в полном замешательстве и, перечитав пергамент, бросил взгляд в окна. Холодало. Волнистые облака собирались на горизонте в кучу.– Почему?– Наш лорд Генрих всегда делает то, что хочет.– Верно. Но все же, Ральф, – спросил Гриффин тихо, – почему?Посланец отвел глаза:– Генрих всегда любил тебя.– Не настолько, – мрачно возразил Гриффин. – Не настолько, чтобы отложить заключение соглашения, отдающего страну в его власть.Он снова пробежал глазами бумагу.– Два дня назад к нему прибыл гонец от фиц Майлза, – неохотно произнес Ральф.Гриффин медленно кивнул с задумчивым видом:– Но какое отношение это имеет ко мне?– Фальк, что ты знаешь об Эсташе? – спросила Гвин как можно непринужденнее.Этим утром мир окутала жемчужно-серая пелена тумана, и голоса их отдавались эхом, будто они были в пещере. Фальк смущенно посмотрел на нее:– Об Эсташе?– О принце как о человеке, хочу я сказать, и обо всем остальном.Она стояла совсем близко к своему военачальнику. Волнение сжало ее желудок спазмой, и там образовался тугой узел прямо под стучащим как молот сердцем. С самого раннего утра, как только Гвин поднялась с постели, ее преследовало ощущение нависшей над ними неотвратимой опасности. Возможно, виной тому были ночные кошмары: от них ей всегда бывало скверно на следующий день, она ощущала слабость и тошноту.Они стояли возле покато спускавшейся части двора, где тренировались оруженосцы и рыцари. Было еще слишком рано, чтобы приниматься за дневную работу. Даже Фальк при всей своей строгости не требовал, чтобы его люди начинали тренироваться до того, как проглотят свой кусок хлеба и запьют его кружкой эля.Фальк внимательно посмотрел на нее:– Вы спрашиваете, каким человеком был Эсташ?– Да.Пронзительный взгляд Фалька остановился на ее лице.– Всю жизнь он провел на войне, миледи. И как вы полагаете, какое действие война оказывает на человека? Принцы опускаются до уровня простолюдинов. Война оказывает губительное действие на всех.– Не на всех. Не всех она губит и развращает.Фальк встретил ее взгляд:– Вы думаете о своем отце.Но она думала не о нем. Она думала о Гриффине. Хотя теперь, в эту минуту, задумалась и об отце.Настало неловкое молчание, потом Гвин спросила срывающимся голосом:– Так как насчет Эсташа, Фальк? Я спрашивала о королевском сыне.Фальк прочистил горло, положил мясистую руку на рукоять своего меча и опустил взгляд в землю:– О, миледи, он подлее, чем другие.– Что?– У него всегда свое на уме, и нечто такое, что не заслуживало уважения. Более того: пожалуй, он был достоин презрения.– Вот как! – воскликнула потрясенная Гвин.– И не воображайте, миледи, что ваш брат придерживался другого мнения.Ее рот беспомощно раскрылся:– Но ведь они были друзьями.Фальк покачал головой:– Ничего подобного. Эсташ когда-нибудь должен был стать его королем. Вот и все. Эсташ доставлял людям одни неприятности, и, да простит меня Иисус, то, что он умер, лучше для всех, – закончил он, бросив на небо взгляд, не вполне выражавший раскаяние.– Но, Фальк? – возразила смущенно Гвин. – В таком случае почему ты поддерживал короля Стефана, зная, что трон унаследует Эсташ?Он бросил на нее удивленный взгляд.– С чего вы взяли, миледи, что я поддерживал его? Я поддерживал вас. Глава 24 Гриффин в одиночестве сидел в зале с чашей эля в руках, склонившись над ворохом пергаментных свитков, когда в комнату вошла Гвиневра. Он поднял голову и поманил ее подойти ближе.– Гвин. Очень хорошо. Я только что получил известие: Генрих фиц Эмпресс приедет в «Гнездо» раньше, чем мы ожидали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88