Уиллису, как и Ширингу, было под тридцать, но если Ширинг отличался немногословием и замкнутостью, то из Уиллиса энергия просто ключом била, как из мальчишки, который подстрелил в тире самый главный приз. Впрочем, этот парень всегда спешит, – подумал Питерс. Хотя следовало признать, что разыскивать их ему приходилось нечасто. Еще одним признаком делового характера визига Уиллиса явилось то, что он даже не глянул в сторону Лидии, хотя обычно он, неженатый и голодный, реагировал на нее, как легавая на соседнее дерево.
– Ну и что? – спросил Питерс.
– А то, что вам необходимо немедленно вернуться в офис, – сказал Уиллис. – Обоим.
– А что случилось-то? У миссис Ландерс колесо лопнуло или что?
Уиллис улыбнулся.
– Нет, на сей раз кое-что посерьезнее, – сказал он, полыхая румянцем. – Какую-то женщину выловили из океана.
– Живую?
– Живую, но всю израненную, да так, что места живого не найдешь. Знаешь, Джордж, боюсь, что даже тебе еще никогда не поводилось видеть ничего подобного.
– Может, и пари заключим, сынок? – ухмыльнулся Питерс.
– Можно и пари, – в тон ему осклабился парень.
– Ну что ж, договорились, – сказал Питерс, слезая со стула у стойки. – Если ты выиграешь, Ширинг тебе десятку будет должен, а если я выиграю, ты до конца года на пушечный выстрел не подойдешь к Лидии.
– По рукам.
Питерс открыл входную дверь, на прощание кивнул Хэнку, и вся троица вышла наружу. Уиллис на мгновение задержался в дверном проеме, отчего бледно-желтый интерьер бара высветили яркие солнечные лучи, затем повернулся и помахал рукой.
– Привет, Лидия.
Братья Пинкусы нахмурились, тогда как девушка также повернулась, посмотрела в его сторону, улыбнулась и в такт ему помахала своими длинными, изящными пальчиками.
– Привет, дорогуша.
Еще до того как за Уиллисом закрылась дверь, у ее губ снова оказался стакан с пивом, тогда как Хэнк уже ставил перед ней другой, а сидевшие по бокам ее братья снова почувствовали себя счастливыми.
17.17.
Просто я себя балую, вот и все, – подумала Карла. Не так уж и холодно. Ей и в самом деле очень хотелось, чтобы огонь в очаге так и горел, не гаснул. Глядя на него, она чувствовала себя такой расслабленной, ленивой и даже чуточку сексуальной, а кроме того ей нравился его аромат. И все же она позволила огню в гостиной постепенно погаснуть. Даже несмотря на исходившее от печки тепло, в комнате все еще ощущалась сильная влажность, да и запах плесени не выветрился окончательно. Впрочем, с отъездом гостей ей едва ли придется часто им пользоваться. На кухне же было намного приятнее. Она сложила свой номер «Пресс герольда» и поставила чашку с фруктами назад в холодильник.
Солнце почти скрылось за линией горизонта, и если она намеревалась поддерживать огонь всю ночь, нужно было сходить в сарай за дровами. Как и всякой городской жительнице, ей не особенно улыбалась перспектива с наступлением темноты заходить в сарай, и все же, несмотря на усталость, этим лучше было заняться именно сейчас. Помимо всего прочего, она основательно проголодалась, и фрукты едва ли могли заменить более плотную пищу.
Итак, решено: она принесет дрова, примет душ, а потом приготовит себе легкий ужин, тем более, что в холодильнике лежали цыпленок и свежие овощи. К счастью, в Мертвой речке оказалось отличное снабжение. Она вспомнила, что с самого утра ничего не ела что в общем-то прекрасно сказывалось на ее фигуре, но негативно отражалось на настроении. Что же до дома, то всему должен быть какой-то предел. А кроме того, он уже и сейчас смотрелся совсем неплохо.
Карла открыла заднюю дверь и вышла на крыльцо. Неожиданно подул ветер; по двору заметались опавшие листья, которые, кружась, падали на посеревшие от времени половицы у нее под ногами. Она открыла сарай и принялась набирать дрова, прижимая их к груди согнутой в локте рукой. Поленья оказались сухими и легкими, так что она без труда набрала одну охапку и, отнеся ее в дом, вернулась за следующей. Однако лишь когда эта, вторая, показалась ей заметно более тяжелой. Карла наконец поняла, до какой степени умоталась за день. Теперь вся надежда была на душ, который вернет ей прежнее прекрасное самочувствие. Совершив третью ходку за дровами и прихватив заодно щепы, она наконец закрыла дверь в сарай и в этот момент увидела его.
Точнее, она заметила его рубашку – ярко-красную, из тех, которые обычно надевают охотники, чтобы не попасть под выстрел своих же товарищей. Карла увидела, как рубашка стала удаляться от нее, идя по полю, и даже как-то не сразу поняла, что на самом деле это никакая не иволга и не кучка красных листьев, а самый настоящий человек, мужчина, идущий вдоль русла ручья, который протекал у самого подножья холма. Боже, как же она устала! Не будь на нем этой красной рубахи, она его так, наверное, и не заметила бы. Его же глаза, судя по всему, оказались намного зорче ее: он на мгновение остановился и повернулся в ее сторону. С такого расстояния трудно было разглядеть детали его внешности, однако, судя по характеру движений этого человека, она предположила, что он довольно молодой и к тому же весьма сильный. Даже помахал ей рукой – компанейский, похоже, тип. Карла улыбнулась и тоже помахала ему, хотя и сомневалась в том, что он заметил ее улыбку.
Постояв пару секунд и неотрывно глядя в ее сторону, он снова повернулся и пошел дальше вдоль ручья, низко пригнувшись и как будто что-то высматривая у себя под ногами. Может, раков? Агент по недвижимости говорил ей, что этого добра в здешних речушках навалом. А может, его интересовали лягушки? Вдруг по соседству с ней поселился любитель лягушачьих лапок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76