Шурупы на удивление легко поддались, потому что штукатурка наверху отсырела и отваливалась целыми кусками. Аида теперь не обращала внимания на пыль, а копоть и жир. Она заранее переоделась в халат, принадлежавший, по всей видимости, хозяйке. – Да простит меня Соня! – сказала она, оторвав от стены звено трубы, подождала, когда осядет пыль, и наконец заглянула внутрь.
Солнце клонилось к закату, а окна кабинета нотариуса смотрели на запад.
Верхнее окошко лифта, заклеенное обоями, отбрасывало на стену розовый квадрат света. Оно казалось совсем близко, но пролезть в трубу мог только ребенок.
Девушка спустилась вниз.
– Как дела? – по-взрослому спросила Дуняша.
– У меня нормально. А у тебя как?
– Они ушли в свой домик.
Это означало, что охранники теперь находятся во флигеле.
– Мне скоро понадобится твоя помощь.
– Я должна залезть в этого червяка? Там страшно?
– Вовсе нет. Наверху окошко, а в окошке свет.
– Это такие стихи?
Аида и сама не поняла, как у нее получилось в рифму.
Следующим ухищрением шпионок стала швабра со штыком, то есть ножом-хлеборезом, примотанным к швабре изолентой. Порвать этим приспособлением обои оказалось делом нелегким, потому что они были наклеены в три слоя. Это еще раз подтверждало версию, что Нечаев не подозревает об уязвимом месте своего кабинета. – Эй, шпионка, ты готова? – вытирая пот со лба, спросила она малышку.
Но требовалось еще унять дрожь, ведь предстояло держать девочку на вытянутых руках, а это килограммов двадцать, не меньше. И еще, она заметила, что Магда во дворе напряглась, вытянулась в струнку и смотрела в сторону их окна.
– Черт! Она может все испортить!
– Я сейчас!
Дуняша сорвалась с места и побежала к дверям.
– Куда ты?
– Я ей все объясню! Скажу, что мы не воры, что нам надо только позвонить, потому что папа волнуется!
– Не смей!
Но было уже поздно. Девочка вышла во двор, и Магда тут же завиляла хвостом. Они шептались минут десять, а между тем солнце уходило и в трубе становилось темнее.
– За Магду не переживай, – успокоила сестренка, вернувшись в дом, – Она разрешила нам влезть наверх.
Дуняша легко преодолела все препятствия, была легка как пушинка и подвижна. Она нырнула в кабинет нотариуса и через секунду высунула из окошка свою довольную мордочку.
– Вот ведь мартышка! – Аида едва держалась на ногах. – А теперь открой мне дверь…
* * *
Первым делом она позвонила домой. Патимат расплакалась прямо в трубку.
Сказала, что отец уехал, как и намечал, еще в понедельник. Сильно матерился, называл случившееся «цыганскими штучками». – На самом деле ему на всех наплевать, а я себе места не находила все эти дни. Не знала, что и подумать, хотела в милицию заявить, но Марк меня успокоил. Сказал, что вы целы-невредимы и скоро вернетесь домой. Да, звонил какой-то мужчина. Очень плохо говорит по-русски. Спрашивал Ингу. Я потом поняла, что это ты. А ему ответила-"Здесь такая не проживает".
– Ты за нас не переживай, мама. Мы выпутаемся. Дунька – мировая девчонка. Мы с ней горы свернем. А папаша… Да пошел он!.. Жила десять лет без него и еще проживу!
С Марком ее постигла неудача. На квартире Виктора телефон не отвечал, а на Васильевском трубку взяла жена и недвусмысленно заявила: «Не надо больше сюда звонить, девушка!»
Получается, что все их с Дуняшкой труды оказались напрасными. Хотя из рассказа Патимат можно было сделать вывод, что Марк знает, где она. Неужели ему удалось связаться с Софьей? Все они знают о ней, но никто не может помочь.
Не успела она хорошенько это обдумать, как услышала шум мотора. За окном уже достаточно стемнело, но не настолько, чтобы не разглядеть «шевроле»
Нечаева.
– Черт возьми! Он ведь должен был завтра приехать!
Не очень-то приятно быть застигнутыми врасплох. Дыра в кабинете нотариуса, полный бардак на кухне и сестренка вся в копоти, как чертенок.
Они бросились вниз, в гостиную. – Дядя нас заругает! – испугалась Дуняша.
– Не бери в голову, – посоветовала старшая сестра.
Но вместо Нечаева в дом ворвалась Соня и, ничего не объясняя, крикнула Аиде:
– Быстро собирайтесь и в машину! Сама же побежала наверх, в кабинет мужа.
Им особо нечего было собирать, только вещи девочки, купленные в дорогом магазине, да игрушки, разбросанные по всей спальне. На пороге комнаты появилась Софья с толстой папкой под мышкой.
– Постарайтесь ничего не оставлять, – сказала она. – Завтра здесь может быть обыск.
Аида ни о чем не спрашивала. Главное – убраться подальше от этого проклятого дома.
Ошеломленные охранники пытались о чем-то расспросить хозяйку, но та только отмахивалась от них. Собаки заливались лаем. Их будоражила общая нервозность.
Аида бросила пакеты на заднее сиденье и услышала знакомый голос:
– С освобождением, девочки! – Шофер сидел в солнцезащитных очках.
– Марк?
– Тише! Я здесь инкогнито! Соня торопливо забралась на сиденье рядом с Майрингом и скомандовала:
– А теперь гони!
Дуняша все-таки успела высунуть наружу руку и помахать Магде. Овчарка умолкла и проводила уезжающих грустным взглядом.
Выехав на шоссе, Марк вздохнул:
– Кажется, пронесло!
Софья закурила.
– Почему кабинет мужа был открыт? – спросила она.
– Я звонила Марку, – пояснила Аида. – Только что.
– А дверь не взломана…
– Мы вошли через знаменитый бар Юрия Анатольевича.
Никто ничего не понял, а у девушки не осталось сил что-либо объяснять.
К тому же она сама ждала разъяснений.
– Юрия Анатольевича сегодня утром арестовали, – сказала Софья.
– За что?
– Для «хорошего» человека всегда найдется причина, – усмехнулась жена.
– У Сони имелись копии кое-каких бумаг, компрометирующих деятельность нотариуса, – инициатива рассказчика теперь перешла к Марку, – и она передала их мне еще неделю назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67