ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
План был логичным и ясным и должен был сработать, потому что устоять перед огнеметом никто не мог. Очень скоро главная башня будет в его руках.
Он мысленно вернулся к тем беззаботным, радостным, счастливым дням на Кубе, когда он и Уитни были любовниками. Он тогда был наивным и не подозревал о сложности человеческих взаимоотношений. Отношения эти должны быть управляемыми и использоваться в твоих собственных целях, в противном случае тебя ожидает печальный исход. Он вспомнил смерть Уитни — она не прошла для него бесследно. Ужасное потрясение сделало Кадара сильным и стойким. Он вспомнил, с какой тщательностью он разрабатывал план казни своей матери и майора Вентуры. Впоследствии ему неоднократно приходилось заниматься подобным планированием. С течением времени это ему давалось все легче. И постепенно жестокость превратилась в органическую потребность, и теперь он получал от нее необычное, чувственное наслаждение.
Палач приготовился к атаке. За шестьдесят секунд до того, как он должен был приземлиться на крышу центральной башни, мотор дирижабля всхлипнул и остановился. Кончилось топливо. Во время предыдущей атаки дирижабля одна из пуль, выпущенных Итен, попала в топливный бак и проделала в нем небольшое отверстие.
Кадар содрогнулся от гнева и ужаса. Состояние эйфории сменилось паническим ужасом. Несколько секунд он просидел неподвижно, не зная, как ему действовать дальше. Затем он почувствовал, что судно продолжает двигаться вперед, и к нему вернулось самообладание. В отличие от вертолета, который начинает крениться по вертикали в случае выхода из строя двигателя, дирижабль был более безопасным устройством. Ведь это всего лишь парашют, к которому приделано что-то вроде мотора от машины для стрижки газонов. Парашют же был достаточно крупным и устойчивым, чтобы обеспечить пилоту со всей его поклажей мягкую посадку.
К несчастью для Кадара — из-за порывистого ветра и характера движения дирижабля, — он шел на приземление прямо в разверстую, пышущую пламенем пасть, которая совсем недавно была главным залом. Он подлетал к этой пасти все ближе и уже чувствовал огненное дыхание на своем лице. Металлические стойки дирижабля раскалились до такой степени, что к ним нельзя было прикоснуться. Вскоре взорвется огнемет и горящий напалм сожрет его. Палач затрясся от ужаса.
Обезумев от страха, он попытался избавиться от огнемета и избежать сожжения.
Огнемет был прикреплен к корпусу дирижабля зажимами буквой D. В обычной ситуации они были очень просты в обращении, но в данном случае, поскольку огнемет находился у него за спиной, Кадару приходилось выгибаться назад, и открытие каждого из зажимов превратилось в настоящую муку. Пальцы его соскальзывали с них, он сорвал ногти, и его подташнивало, настолько велик был его страх.
Ему удалось освободить три зажима, но четвертый никак не поддавался. Казалось, что огнемет не собирается расставаться с дирижаблем и намеревается отправиться вместе со своим владельцем на тот свет.
Кадар понял, что, если он останется в дирижабле, гибель его неминуема. Он щелкнул быстрораскрывающимся замком на своей подвесной системе, взобрался на край металлического корпуса дирижабля и выбросился в направлении края блиндажа.
Он приземлился на край блиндажа, который был укреплен гофрированным железом. Кусок ржавого железа вонзился ему в туловище — он услышал хруст. Почти тотчас он ощутил резкую боль в верхней части ноги и решил, что скорее всего сломал бедро. При этом чувствовал, что скользит куда-то, и стал отчаянно цепляться руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Он уцепился за пустой мешок, но тот был изрешечен пулеметными пулями и рассыпался у него под руками.
Палач визжал — он не мог заставить себя прекратить визжать и не мог ничего разглядеть, потому что ему в глаза лился поток из песка и его собственная кровь, сочившаяся из раны на лбу. И тут полыхнуло жаром: это огонь в большом зале проник через металлический корпус брошенного огнемета, воспламенив его двадцатитрехкилограммовое нутро.
Кадар почувствовал, что его ухватили за левую руку, оттащили от края и швырнули лицом вниз на заваленную мешками с песком середину крыши. Он просунул под себя правую руку и вытащил револьвер. Револьвер был на взводе. Он приготовился нажать на спусковой курок.
— Повернись, — сказал ему Фицдуэйн. Так как пулеметные позиции были уничтожены, он решил вновь занять верхнюю часть главной башни. Кроме того, его подстегнуло и донесение рейнджеров о неопознанном летающем устройстве с террористом на борту.
Фигура, лежавшая лицом вниз на мешках с песком, была знакомой, но Фицдуэйн не поверил бы, если бы ему сказали, что это Палач, или Бейлак, или Кадар, или Уитни, или как там он еще себя именовал.
Кадар стер кровь с глаз и моргнул. Он мог видеть. Значит, не все потеряно. Он еще добьется своего.
Он приподнял, опершись руками, верхнюю часть туловища, затем, сконцентрировав основную тяжесть своего тела на одной руке, взял револьвер в другую и полуобернулся, чтобы точно определить местонахождение своей мишени. Его глаза встретились с глазами стоявшего над ним человека, и он отпрянул в изумлении. Изумление тут же уступило место ненависти. О Боже! Это его Немезида; это проклятый ирландец! С каким же удовольствием он сейчас прикончит его!
Саймон Бейлак! Палач! Фицдуэйн был потрясен неожиданной встречей не менее Кадара. На мгновение он остолбенел. Он почему-то считал, что Палач расположится в укромном местечке и оттуда будет руководить операцией. Он никак не предполагал, что этот человек окажется на поле боя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
Он мысленно вернулся к тем беззаботным, радостным, счастливым дням на Кубе, когда он и Уитни были любовниками. Он тогда был наивным и не подозревал о сложности человеческих взаимоотношений. Отношения эти должны быть управляемыми и использоваться в твоих собственных целях, в противном случае тебя ожидает печальный исход. Он вспомнил смерть Уитни — она не прошла для него бесследно. Ужасное потрясение сделало Кадара сильным и стойким. Он вспомнил, с какой тщательностью он разрабатывал план казни своей матери и майора Вентуры. Впоследствии ему неоднократно приходилось заниматься подобным планированием. С течением времени это ему давалось все легче. И постепенно жестокость превратилась в органическую потребность, и теперь он получал от нее необычное, чувственное наслаждение.
Палач приготовился к атаке. За шестьдесят секунд до того, как он должен был приземлиться на крышу центральной башни, мотор дирижабля всхлипнул и остановился. Кончилось топливо. Во время предыдущей атаки дирижабля одна из пуль, выпущенных Итен, попала в топливный бак и проделала в нем небольшое отверстие.
Кадар содрогнулся от гнева и ужаса. Состояние эйфории сменилось паническим ужасом. Несколько секунд он просидел неподвижно, не зная, как ему действовать дальше. Затем он почувствовал, что судно продолжает двигаться вперед, и к нему вернулось самообладание. В отличие от вертолета, который начинает крениться по вертикали в случае выхода из строя двигателя, дирижабль был более безопасным устройством. Ведь это всего лишь парашют, к которому приделано что-то вроде мотора от машины для стрижки газонов. Парашют же был достаточно крупным и устойчивым, чтобы обеспечить пилоту со всей его поклажей мягкую посадку.
К несчастью для Кадара — из-за порывистого ветра и характера движения дирижабля, — он шел на приземление прямо в разверстую, пышущую пламенем пасть, которая совсем недавно была главным залом. Он подлетал к этой пасти все ближе и уже чувствовал огненное дыхание на своем лице. Металлические стойки дирижабля раскалились до такой степени, что к ним нельзя было прикоснуться. Вскоре взорвется огнемет и горящий напалм сожрет его. Палач затрясся от ужаса.
Обезумев от страха, он попытался избавиться от огнемета и избежать сожжения.
Огнемет был прикреплен к корпусу дирижабля зажимами буквой D. В обычной ситуации они были очень просты в обращении, но в данном случае, поскольку огнемет находился у него за спиной, Кадару приходилось выгибаться назад, и открытие каждого из зажимов превратилось в настоящую муку. Пальцы его соскальзывали с них, он сорвал ногти, и его подташнивало, настолько велик был его страх.
Ему удалось освободить три зажима, но четвертый никак не поддавался. Казалось, что огнемет не собирается расставаться с дирижаблем и намеревается отправиться вместе со своим владельцем на тот свет.
Кадар понял, что, если он останется в дирижабле, гибель его неминуема. Он щелкнул быстрораскрывающимся замком на своей подвесной системе, взобрался на край металлического корпуса дирижабля и выбросился в направлении края блиндажа.
Он приземлился на край блиндажа, который был укреплен гофрированным железом. Кусок ржавого железа вонзился ему в туловище — он услышал хруст. Почти тотчас он ощутил резкую боль в верхней части ноги и решил, что скорее всего сломал бедро. При этом чувствовал, что скользит куда-то, и стал отчаянно цепляться руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Он уцепился за пустой мешок, но тот был изрешечен пулеметными пулями и рассыпался у него под руками.
Палач визжал — он не мог заставить себя прекратить визжать и не мог ничего разглядеть, потому что ему в глаза лился поток из песка и его собственная кровь, сочившаяся из раны на лбу. И тут полыхнуло жаром: это огонь в большом зале проник через металлический корпус брошенного огнемета, воспламенив его двадцатитрехкилограммовое нутро.
Кадар почувствовал, что его ухватили за левую руку, оттащили от края и швырнули лицом вниз на заваленную мешками с песком середину крыши. Он просунул под себя правую руку и вытащил револьвер. Револьвер был на взводе. Он приготовился нажать на спусковой курок.
— Повернись, — сказал ему Фицдуэйн. Так как пулеметные позиции были уничтожены, он решил вновь занять верхнюю часть главной башни. Кроме того, его подстегнуло и донесение рейнджеров о неопознанном летающем устройстве с террористом на борту.
Фигура, лежавшая лицом вниз на мешках с песком, была знакомой, но Фицдуэйн не поверил бы, если бы ему сказали, что это Палач, или Бейлак, или Кадар, или Уитни, или как там он еще себя именовал.
Кадар стер кровь с глаз и моргнул. Он мог видеть. Значит, не все потеряно. Он еще добьется своего.
Он приподнял, опершись руками, верхнюю часть туловища, затем, сконцентрировав основную тяжесть своего тела на одной руке, взял револьвер в другую и полуобернулся, чтобы точно определить местонахождение своей мишени. Его глаза встретились с глазами стоявшего над ним человека, и он отпрянул в изумлении. Изумление тут же уступило место ненависти. О Боже! Это его Немезида; это проклятый ирландец! С каким же удовольствием он сейчас прикончит его!
Саймон Бейлак! Палач! Фицдуэйн был потрясен неожиданной встречей не менее Кадара. На мгновение он остолбенел. Он почему-то считал, что Палач расположится в укромном местечке и оттуда будет руководить операцией. Он никак не предполагал, что этот человек окажется на поле боя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197