Она заполнила ее кристаллами, сидящими в чашках с песком, пропитанным
питательным раствором. Любопытство заставляло меня заглядывать к ней почти
каждый день. Звуки становились все более странными. Каждые 4-5 дней
настроение Лорны менялось. Оно было то бодрым, то безнадежным. Я решил,
что лучше не расспрашивать ее, а ждать, когда она сама захочет рассказать
мне о своих успехах. Прошло несколько недель. Я сидел, сосредоточившись
над книгой, когда вдруг почувствовал, как волосы на моей голове встали
дыбом. Из лаборатории доносился страшный вой. Я кинулся туда, не зная что
думать. Может быть, система охлаждения вышла из строя?
Лорна раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь содрать с себя
кислородную маску. Задыхаясь, она бросилась ко мне, спрятав лицо на моей
груди. Естественно, я не мог не обнять ее.
- Лорна, что случилось? Ты ранена? - спросил я.
Неожиданно она откинулась назад и рассмеялась:
- Они сидят тихо. Все остальные сходят с ума, когда я скрежещу,
визжу, трещу, а голубые сидят тихо.
Звук постепенно затухал, сливаясь с вибрантами и дискретными тонами.
Через открытую дверь я видел рабочий стол, уставленный лотками с
кристаллами. Отдельно от других стоял лоток с голубыми.
- Тебе удалось снизить порог их чувствительности? - спросил я
недоверчиво.
- Не совсем. Они потихоньку ворчат. В саду их Ворчание будет
раздражать, но вреда не принесет, - ответила она.
Ее глаза светились триумфом.
- Что ты сделала?
- снизила концентрацию магния, - она приподнялась на цыпочки и
поцеловала меня. - Когда ты займешься моим садом?
- мы начали на следующий же день с подробного изучения схем и
фотографий сада Далриа. Пока рабочие готовили лежбища, а электронщики
устанавливали купола и системы жизнеобеспечения по моим чертежам, а
занялся дизайном групп.
У нас было очень много работы в питомнике, поэтому саду я мог
выделить время только ночью. По вечерам лаборатория была единственной
освященной комнатой во всем здании. Даже панели с солнечными батареями в
вивариуме были темны. Без света кристаллы теряют свою активность. Странно
было, входя в вивариум и слышать лишь низкий гул системы охлаждения. Когда
же я выносил их на свет в лабораторию, они глухо ворчали, как-будто
ругаясь, что их зря разбудили. Потом восстанавливался их нормальный голос.
Каждую ночь из темноты, в полом одиночестве я вызывал в воображении
образ Лорны Далриадиан. Я старательно вспоминал каждую деталь - интонации
ее голоса, смех, жесты, как меняется цвет глаз - пытаясь описать ее с
помощью голосов кристаллов и их расцветок. Я избегал всего, что
ассоциировалось с грубостью, тяжестью, неподвижностью, - только яркие
цвета, чистые и веселые, танцующие звуки. В качестве фона я выбрал
нежнейшие мелодии тинклеров, перезвоны колокольчиков и нашептывание
вибрантов.
Закончив очередное лежбище, я отмечал его позицию и тип на плане,
сделанном в натуральную величину. Лорна отказалась смотреть немую
безголосую схему:
- Я лучше подожду, когда все будет готово.
Мне важно было узнать мнение Ли, но он казался равнодушным к моей
работе, а я не хотел спрашивать его после нашего разговора.
Составив последнюю секцию, я завалился спать со спокойной душой. И
проспал все следующее утро. Когда-же наконец появился в питомнике, Ли
сообщил, что Лорна звонила предупредить о своем отъезде.
- Муж уехал по делам из города и взял ее с собой.
Я остолбенел. Уехала из города? Когда надо начинать высадку? Как она
могла?
Ли сказала, не поднимая головы:
- Она - его жена, - он словно прочитал мои мысли. - Она была
счастлива, как новобрачная.
Я не мог поверить. За всю их совместную жизнь Питер Далриадиан не
подарил ей ни одной счастливой минуты. Ли просто хотел отомстить мне.
Он продолжал:
- Она просила передать тебе, что надеется увидеть сад готовым, когда
вернется.
Он помедлил.
- Я просмотрел диаграммы.
Только тогда я заметил разложенные на столе схемы.
- Что ты думаешь об этом?
- Это - портрет Лорны. Я не прав?
- Как ты догадался?
- Все очень прозрачно. Нельзя не понять. И гораздо лучше, чем я
думал. Наверное только Сирены могут точно передать ее облик. Когда ты
хочешь начать высадку?
За несколько следующих дней мы обслужили подписчиков и предупредили,
что временно не принимаем заказы. Потом закрыли вход в вивариум с улицы,
чтобы никто не мешал работе над садом.
Высадка сада - очень утомительно, кропотливое занятие. Надо по номеру
на пузырьке определить положение кристалле на диаграмме, перенести его на
постоянное лежбище под купол через специальное отверстие - люк доступа.
Это сложно сделать, потому что люк маленький, так как он не должен
пропускать под купол воздух. Каждое лежбище состояло из нескольких дюжин
кристаллов и отделочного материала - досок, обсидиана и песчаника. Посадка
могла занять целый день. В самые удачные дни нам удавалось закончить не
больше двух лежбищ. Почти двое суток ушло на одно длинное и узкое с
четырьмя ликами.
Мы медленно продвигались к завершению, но чувствовали при этом не
усталость, а наоборот прилив энергии. Окружавшее нас в первые дни молчание
сменилось музыкой целого оркестра Сирен, число инструментов в котором
увеличивалось с каждым днем.
Пустующие пьедесталы, центры фонтанов заполняли изящные
сонатропические статуи.
1 2 3 4 5 6 7