Холодный пот и дикие нервы. После безуспешных попыток связаться с Левин боливиец решил, что какое-то время будет правильным делить свое шелковое ложе (и вообще жизнь) только с револьвером.
Армандо Мендоза надел на синюю пижаму кожаное пальто с меховым воротником, а на ноги — красные кроссовки. Брюс снова воспользовался услугами лейтенанта Мандело, чтобы препроводить его на набережную Орфевр. Там он поручил Мендозу заботам майора Марсиаля Ложе. После этого Алекс Брюс пошел повидаться с Виктором Шеффером.
Он застал капитана за разговором с Марком Санчесом. Эксперт сказал, что он пришел очень кстати: они как раз пытались обобщить имеющиеся данные.
— С самого начала мне не дает покоя одна деталь, — сказал Санчес. — То, что в салоне «пежо» нашли фрагменты зубов только одной жертвы.
— И что ты об этом думаешь? — спросил Брюс, закуривая.
— Я уверен, что тела полили бензином. Но можно предположить, что убийца тщательно поливал одну жертву, а голову и туловище другой, а именно— Бертрана Делькура, оставил нетронутыми. Для того, чтобы мы могли его опознать.
— А «ругер СП» Левин он положил на заднее сиденье лишь для того, чтобы мы подумали, что вторая жертва— она, — продолжал Брюс— А на самом деле там кто-то другой.
— Что вполне соответствует стилю «полного управления ситуацией», к которому нас успел приучить Вокс, — заключил Виктор Шеффер.
Алекс Брюс вспомнил «Полет над гнездом кукушки», который смотрел сто лет назад. Джек Николсон играл в этом фильме психа в сумасшедшем доме. Среди его товарищей по палате был один бесстрастный индеец. Он выражал свою радость с каменным лицом, как у Бастера Китона, сообщая: «Мое сердце воспаряет как сокол». Вот именно, подумал Брюс, не вставая и не позволяя себе даже моргнуть: мое сердце воспаряет как сокол.
— Единственная проблема, — добавил Марк Санчес, — в том, что Левин могла срежиссировать свое исчезновение.
— А если пойти по другому пути? — предложил Брюс. — Тут у меня пропала одна проститутка. Некая Амелия Ди Сантано, замешанная в последнем деле, которое Мартина вела в восьмом округе.
— И ты думаешь, что в тачке могла быть она? — спросил Шеффер.
— Я тем скорее склоняюсь к этому, что на нее напал один тип, хваставшийся, что «уделал бабу-легавую». Сотрудницу полиции, которая якобы выпрыгнула в окно.
— Многовато совпадений, — признал Санчес.
— И надо учесть, что Мартина общалась с Амелией в прошлом феврале в связи с делом о наркотиках. Напали на девицу непосредственно перед тем, как Мартина вошла в нашу группу. А теперь исчезли обе— и Мартина, и девица.
— Что позволяет нам сделать вывод о том, что оба дела связаны между собой, — с широкой улыбкой подытожил Шеффер.
— Какие оба дела? — спросил Марк Санчес.
— Похищение Мартины Левин и дело Вокса, — ответил Брюс.
Виктор Шеффер развернул карамельку и швырнул обертку в корзину, не прочитав шутки.
«Такое с ним впервые», — подумал майор, посмотрев на товарища.
25
Брюс поднял бутылку с виски. Того, что оставил Фред Гедж, с трудом хватало на одну порцию. Он вылил виски в стакан, поставил диск «Morcheeba», убавил звук Было около одиннадцати ночи. Он только что вернулся домой после того, как они с Виктором Шеффером прокрутили ситуацию во всех вариантах. Марк Санчес сдался после первого же раунда. А они не зря потратили время.
Если оба дела связаны между собой, Вокс и жирный боров в принципе становятся одним и тем же человеком. А Мартина Левин— не последней, а первой жертвой. На этой стадии их размышлений Виктор Шеффер высказал первую истину: «Не представляю, как при внешности Гаргантюа он мог соблазнять этих женщин». И на этом они действительно споткнулись. Потом начали обсуждение заново, и в конце концов Брюс предложил интересную теорию:
— Глубинное желание Вокса— метаморфоза. Представь себе толстого заику, который силой воли сумел переделать свой облик и свою речь.
— Да, эта идея метаморфозы мне нравится.
— Его конечная цель— это андроид. С внедренным в него человеческим сознанием.
— Тогда, значит, Мартина была права: единственным, что сохранится от его бывшего человеческого естества, станет вибрация, то есть голос.
— Верно, Виктор. Голос, на который опирается сила Глагола, открывающего ворота сознания.
— То, что ты сказал, Алекс, звучит красиво.
— Я нашел это в одной электронной энциклопедии по ведической религии. Ом! Ом! Ом! Знаешь, что это? Это мантра.
— Примерно представляю.
— Танцуй! Танцуй! Танцуй! Почти то же самое, Виктор.
— Я тебе верю, Алекс.
После этого Алекс Брюс и Виктор Шеффер обзвонили чуть ли не сорок специалистов по проблемам речи, ища кого-то, кто в последние пять лет мог наблюдать страдающего ожирением заика. Извилистая дорожка оборвалась вечером, когда у врачей закончился прием, но завтра они снова пойдут по ней. Перед самым уходом произошло еще одно событие. Позвонил офицер судебной полиции и сообщил, что на стоянке второго терминала в Руасси нашли мотоцикл Левин. Шеффер молча посмотрел на Брюса. Безусловно, по мнению капитана, Левин находилась очень далеко от Гринвичского меридиана.
Брюс продолжал рассуждать. Он принял две таблетки аспирина, и это, в сочетании с виски, способствовало физическому раслаблению и подстегивало работу мозга. До сих пор все складывалось логично. Вокс изменил способ действия. Он ускорил ритм до такой степени, что уже не выбирал голоса, по-настоящему соответствовавшие его вкусам. История про Айдору позволяла предположить, что он мечтал дематериализоваться и увидеть, как его разум пересадят бессмертному роботу; он хотел также начать новое существование в достойной компании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73