Может быть, большая тайна, которую они столь фанатично скрывают, заключается в том, что это всемирный гомосек-суалистский заговор. Я слышал, артисты шоу-бизнеса жалуются на «гоминтерн» — организацию гомосексуалов, которая старается придерживать все самые вкусные куски для своих. Что ты на это скажешь?— Звучит правдоподобно, — откликнулся с иронией Сол.-Но так же правдоподобно звучит и то, что иллюминаты — это заговор евреев, заговор католиков, заговор масонов, заговор коммунистов, заговор банкиров, и вполне возможно, что в конце концов мы найдем свидетельства тому, что это межпланетный заговор, руководимый с Марса или Венеры. Барни, разве ты не понимаешь? Кто бы они ни были, они всегда создают маски и бросают тень подозрения на самые разные группы. Они превращают их в «козлов отпущения», которых потом можно обвинить в том, что они-то и есть «настоящие иллюминаты»? — Сол уныло покачал головой. — Они достаточно умны и понимают: им не удастся скрываться бесконечно, рано или поздно найдутся умники, которые почуют что-то неладное. Поэтому они заготовили множество самых разных ложных идей о самих себе, которые и подсовывают любопытствующим чужакам.— Это собаки, — сказал Малдун. — Разумные говорящие собаки с Сириуса, Песьей звезды. Они прилетели сюда и сожрали Малика. Точно так же они сожрали того парня из Канзаса, но тогда они не успели завершить работу. — Он повернулся к столу и читает отрывок из служебной записки №8: «У него было разорвано горло, словно его терзали когти какой-то гигантской хищной твари. При этом сведений о пропаже хищных зверей из местных зоопарков не поступало». — Он ухмыляется. — Господи, я почти готов в это поверить.— Это оборотни, — возразил Сол, тоже усмехаясь. — Пятиугольник — символ оборотней. Посматривай иногда телепрограммы для полуночников.— Пентаграмма, а не пятиугольник. — Барни закурил. -И впрямь действует на нервы, а?Сол устало поднял глаза и окинул комнату таким взглядом, словно искал пропавшего хозяина.— Джозеф Малик, — громко спросил он, — в какое дерьмо тывлез? И когда это произошло?
НАС НЕ СДВИНУТНАС НЕ СДВИНУТ С МЕСТА
Собственно говоря, для Джозефа Малика все это началось несколькими годами раньше, когда одни люди пели религиозные гимны и непристойно бранились, а другие применяли против них слезоточивый газ и полицейские дубинки, и все это по поводу выдвижения кандидатом в президенты одного человека по имени Хьюберт Хо-рейшо Хамфри. Дело было в Чикаго, в Линкольн-парке, ночью 25 августа 1968 года. Тогда Джо не знал, что это было начало чего-то. Зато он отчетливо, до мозга костей прочувствовал, чему пришел конец: его вере в демократическую партию.Он сидел с «озабоченными священниками» под крестом, который они установили. И с горечью думал, что вместо креста нужно было поставить налгообие. С надписью: Здесь покоится Новый Курс «Новый курс» — политика правительства Т. Рузвельта.

.Здесь покоится вера в то, что все зло находится по ту сторону, в стане реакционеров и куклуксклановцев. Здесь покоятся двадцать лет надежд, мечтаний, пота и крови Джозефа Уэнделла Малика. Здесь покоится Американский Либерализм, забитый до смерти дубинками доблестных чикагских блюстителей порядка.«Идут», — неожиданно послышался чей-то голос рядом. Озабоченные священники тут же начали скандировать: «Нас не сдвинут с места»."Нас сдвинут, даже не сомневайтесь, — спокойно сказал кто-то сдержанным сардоническим голосом У. Филдса У. Филдс (1880-1946) — знаменитый американский киноактер и комик.

. — Когда пойдет слезоточивый газ, мы сдвинемся как миленькие".Джо узнал голос говорившего; это был романист Уильям Берроуз с его обычным бесстрастным лицом, не выражавшим ни раздражения, ни презрения, ни возмущения, ни надежды, ни веры, ни любой другой известной Джо эмоции. Но по каким-то причинам, которых Джо не мог понять, он тоже сидел с ними и выражал личный протест против Хьюберта Хорейшо Хамфри, поместив свое тело на пути чикагской полиции.Джо не понимал, как человек может найти в себе мужество это сделать, не имея ни веры, ни убеждений. Берроуз ни во что не верил, но при этом сидел с упрямством Лютера. Джо всегда во что-то верил: когда-то давно в римский католицизм, потом, в колледже, в троцкизм, затем, на протяжении почти двух десятилетий, в либерализм («Жизненный центр» Артура Шлезингера-младшего), а сейчас, когда все это умерло, он отчаянно пытался мобилизовать в себе веру в разношерстную толпу помешавшихся на наркотиках и астрологии йиппи, черных маоистов, несгибаемых пацифистов и высокомерно догматичных ребят из СДО, которые съехались в Чикаго протестовать против заказного съезда и которых за это здесь избивали до полусмерти.Аллен Гинзберг, сидевший посреди кучки йиппи справа, снова начал скандировать, как он делал весь этот вечер: «Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе...» Гинзберг верил; он верил во все: в демократию, в социализм, в коммунизм, в анархизм, в идеалистическую разновидность фашистской экономики Эзры Паунда, в технологическую утопию Бакминстера Фуллера, в необходимость возвращения к доиндустриальной пасторальности Д. Г. Лоуренса, в индуизм, буддизм, иудаизм, христианство, вуду, астрологическую магию, но прежде всего — в человеческую доброту.Человеческая доброта... Джо не вполне в нее верил после того, что показал миру Бухенвальд в 1944 году, когда Джо исполнилось семнадцать лет.— Расходись! Расходись! Расходись! — донеслось точно такое же, как и прошлой ночью, скандирование полиции; вчера этот неолитический вопль ярости сигнализировал о начале первой бойни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133