Терпеливо и безучастно наблюдал он, как стареет, и ждал, чтобы тенистая прохлада всосалась в него. Но от тела тоже шло тепло, как от печки. Насколько прохладнее, когда отводишь руку, а не держишь ее близко к себе, думал он.
Из растущей тени домов налетали струйки прохлады. Они отгоняли и отметали зной от его тела. Он наблюдал это. Он наблюдал, как бежит время и как он сам стареет, и как его тело всасывает в себя прохладу, а зной бежит от прохлады и трепещет в воздухе, и струйки ветра — легкие и хрупкие соломинки веника — отметают зной, как пыль. Над головой щелкал сигнал светофора. Щелкнет, помолчит и снова щелкнет. Двинулся поперечный поток машин. Опять щелкнет, помолчит и снова щелкнет. Двинулись машины с севера на юг и с юга на север.
Вдруг его ушей достиг громкий треск разлетевшегося в щепы помоста. Он резко обернулся и увидел, как по его помосту на перекрестке проезжает автомобиль.
— Эй! — крикнул он.
Безмолвные, безучастные люди в машине, должно быть, не слышали его. Они не обернулись и спокойно продолжали свой путь.
Иган не разглядел их лиц. Его внимание было приковано к дощатому настилу помоста, который так скорежился и расщепился, словно воздел руки к небу. Когда Иган поднял голову, машина уже проскочила, и в ее заднем оконце он успел заметить только затылок молодого человека.
— Стой, черт тебя дери! — закричал он. — Стой!
Иган свистнул. Машина будто даже прибавила скорость. Голова в заднем оконце исчезла. Иган вскочил на подножку проезжавшего мимо такси.
— Гони за ней! — скомандовал он, указывая рукой на машину.
Он может пришить им три, даже четыре статьи, соображал Иган: порчу чужой собственности, бегство с места происшествия, отказ подчиниться должностному лицу при исполнении служебных обязанностей, превышение скорости. И он все свистел и свистел. Всякий раз, когда свисток прорезал воздух, люди оборачивались и глазели на него. Несколько человек выбежали из-за угла. Автомобили замедляли ход, а некоторые, приняв свисток на свой счет, останавливались. Но машина, проскочившая через помост Игана, все набирала скорость. Она неслась вперед, бешено петляя, то выскакивая из потока машин, то снова ныряя в него.
Гнев Игана улегся. Впервые ему пришло в голову, что он, может быть, впутался в серьезную историю. Тут пахло столкновением интересов, и потому дело становилось нешуточным. Иган вдруг понял, что, стоя на самом виду, на подножке такси, он представляет собой прекрасную мишень. Во-первых, думал он, помосту грош цена. Он занес руку за спину и стал вытаскивать револьвер из кобуры. Началось, думал он. По существу, он не верил в возможность перестрелки. Никогда еще ему не приходилось разряжать револьвер на посту. Вот оно, настоящее дело, говорил он себе.
Машина, за которой гнался Иган, круто повернула за угол. Резина завизжала, затем последовал оглушительный грохот.
— Шина лопнула! — сказал шофер такси.
Он старался шутить, но голос застревал у него в горле. Иган взглянул на него. До этого он его не замечал. Таксист для него был не человек, а некая принадлежность, нужная для его бизнеса. Теперь он увидел, что это — человек, щуплый человек с худощавым, смугло-желтым лицом.
Иган вытащил револьвер. Рука не слушалась. Револьвер был маленький, но он еле удерживал его.
— Когда завернем за угол, — сказал он шоферу, — выключайте мотор и ложитесь на пол.
По расчету Игана, шофер должен был поставить машину так, чтобы она закрыла его от тех, кто был за углом. Но машина была старомодная, и с правой стороны от шофера дверцы не было. Если бы шофер повел ее, как хотелось Игану, он бы оказался весь на виду. Нельзя же было требовать, чтобы он подставил себя под пули, предназначенные Игану. Нет, этого никто требовать не мог.
Шофер такси завернул за угол, зажмурив глаза. Не успел он нажать на тормоз, как Иган выхватил у него руль, повернул машину и поставил ее почти поперек улицы, так что ее правая сторона оказалась обращенной к месту происшествия, а его прикрывал кузов.
Иган, не сходя с подножки, припал на одно колено. Шофер, все еще с зажмуренными глазами, выскочил из-за руля. Он сильно ударился головой о счетчик и упал. Лицо его покрылось лихорадочными пятнами. Он лежал съежившись в своей крохотной кабине и, не открывая глаз, потирал рукой расшибленную голову. Он лежал на самом виду. Если бы по ним открыли стрельбу, его убили бы первым.
Но стрельбы не было. Минуту спустя Иган высунул голову из-за капота мотора. Машина, за которой он гнался, сделав, по-видимому, слишком крутой разворот, столкнулась с ехавшим навстречу мусоровозом. Это произошло так молниеносно, что трое рабочих, не успев опомниться, все еще неподвижно сидели в кабине и изумленно глядели на машину, налетевшую на них так неожиданно. По тротуару, закинув голову и неуклюже перебирая ногами, бежал мужчина в рубашке с засученными рукавами.
— Держи его, держи! — закричал Иган.
Услышав этот крик, из машины медленно выполз человек, сделал несколько шагов и повис на переднем крыле. Он вцепился в крыло обеими руками и тупо глядел, как густые капли крови, стекая с его липа, падали и обдавали брызгами кузов машины. Третий, вскоре скончавшийся, осел мешком на шоферском месте. Этот был без сознания. Он напоролся на сломанный руль. На заднем сиденье была навалена груда меховых шкурок с пломбами, о похищении которых недавно стало известно.
Теперь Иган действовал очень расторопно. Он бросил раненого в машину и прикрутил его вместе с потерявшим сознание человеком к обломку руля. Затем он помчался вслед убегавшему бандиту. Тем временем собралась большая толпа. Она расступалась, давая ему дорогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176