Р. Каннингэм, вам должна о чем-то говорить, если вы хоть что-нибудь знаете о строительном бизнесе.
Джесс покачала головой, сосредоточив свое внимание на губах говорившего Адама.
– Как бы там ни было, я хотел заполучить ее, и мне это удалось: я женился. Само собой понятно, поскольку мы уже развелись, что наш брак оказался не из счастливых. У нас ничего не было общего, если не считать обоюдного желания любоваться на себя в зеркало. Ну что можно еще сказать? Мы с ней были поглощены своими собственными личными делами, и оба думали, что любой наш шаг заслуживал аплодисментов. Когда мы не получали этого, то начинали дуться, скандалить и вообще омрачать друг другу жизнь. Наш единственный правильный поступок – это Бет.
Джесс перевела взгляд с губ Адама на его глаза, но он тут же отвел свой взгляд в сторону.
– Бет?
– Так зовут нашу дочь.
– У вас есть дочка? Вы сказали...
– Помню, что я сказал. Сказал неправду.
– Продолжайте, – мягко сказала Джесс, сдерживая дыхание.
– Бет родилась через несколько лет после нашей свадьбы, на редкость очаровательное создание. Она была похожа на китайскую куколку, на одну из тех фарфоровых статуэток, которые так прекрасны и хрупки, что просто страшно притрагиваться к ним. Вот. – Дрожащими пальцами он порылся в Кошельке и извлек из него небольшую цветную фотографию белокурой улыбающейся девочки в белой рубашечке и ярко-красном комбинезончике.
– Славненькая, – согласилась Джесс, пытаясь своей рукой унять дрожь его руки.
– Она умерла, – печально произнес Адам, кладя фотографию обратно в бумажник и засовывая его в задний карман джинсов.
– Что? О Господи! Как? Когда?
Адам посмотрел на Джесс невидящим взглядом. Когда он опять заговорил, его голос звучал напряженно, казался долетавшим откуда-то издалека.
– Ей исполнилось шесть лет. Моя супружеская жизнь фактически прекратилась. Сьюзен уверяла, что я женился не на ней, а на своей работе. А я утверждал, что женат на ней. Мы оба твердили, что недостаточно уделяли времени и внимания дочери. И оба были правы.
Так вот, мой отец заметил, что у нас что-то не так, и посоветовал обратиться за помощью к специалистам по семье. Мы на какое-то время воспользовались этим советом, но поняли, что сердце у нас к этому не лежит. Ее родители отнеслись к нашим неладам иначе. Вместо лечения они предпочли купить нам билеты для увесели-, тельной поездки на пароходе на Багамские острова. Они думали, что если мы проведем несколько недель одни, может быть, нам удастся преодолеть разногласия, притереться друг к другу. Они предложили позаботиться о Бет, оставить ее у себя. Мы согласились, какого дьявола, почему бы и нет?
Бет не хотела отпускать нас. Дети чувствуют, когда что-то не так, и, полагаю, она боялась, что если мы уедем, то один из нас может не вернуться, не знаю. – Несколько минут он смотрел на дверь, ничего не говоря. – В общем, она начала капризничать и раздражаться, жаловаться на боли в животе. А в то утро, когда мы уезжали, она сказала, что у нее заболела шея. Мы не обратили на это особого внимания. В те дни она постоянно жаловалась то на одно, то на другое. Мы просто решили, что таким образом она старается удержать нас дома. Мы измерили ей температуру, она у нее была нормальная, и родители Сьюзен заверили нас, что они хорошо будут за ней смотреть, будут возить ее к доктору при первых же признаках недомогания. Поэтому мы отправились в морское путешествие.
В первую же ночь без нас ее немного лихорадило. Родители Сьюзен вызвали врача, который рекомендовал дать Бет пару детских таблеток тилентола, а утром, если ей не станет лучше, привезти к нему в клинику. Но уже в середине ночи ее температура подскочила до ста пяти градусов по Фаренгейту и она начала бредить. Мой тесть завернул ее в одеяла и повез в больницу. Но было уже поздно. Она умерла до наступления утра.
– Менингит, – сказал Адам, отвечая на вопрос во взгляде Джесс.
– Господи, как ужасно!
– Они позвонили нам на корабль, и мы тут же вернулись домой. Но, конечно, для нас дома уже не было. Исчезла единственная связь, которая удерживала нас друг с другом. Мы пробовали лечиться у психотерапевтов, но из этого ничего не вышло: мы были слишком разгневаны друг на друга. Честно говоря, мы и не хотели, чтобы у нас что-то наладилось. Мы хотели лишь обвинять друг друга. Хотели свалить на кого-то свою вину.
Я подумывал о том, чтобы подать на доктора в суд. Даже хотел подать в суд на родственников. Но вместо этого подал на развод. А потом все бросил и уехал оттуда. Оставил работу, ушел из родного дома, бросил все. Когда теряешь ребенка, то ничего не жалко. Поэтому, я снялся с насиженного места. Приехал в большой город, нанялся продавцом мужских галстуков в компании «Карсон, Пири, Скотт». Потом перешел в магазин дамской обуви, вот и вся история.
Он перевел взгляд с Джесс на дверь, потом на стол и опять на Джесс.
– Мне встречалось много женщин, но я ни с кем не связывал себя. Просто флиртовал, забавлялся. Продал массу обуви. Но меня нельзя было затянуть в новые серьезные отношения. Нет. Кому нужна такая головная боль?
И вот вы вошли в магазин и колотили каблуком туфли по своей ладони с таким остервенением, что были недалеки от того, чтобы сломать каблук или поранить себе руку. Я посмотрел на вас, заглянул вам в глаза и сказал себе: вот человек, который перенес такую же трагедию, как и ты сам.
Джесс почувствовала, как на ее глаза навертываются слезы, и тут же отвернулась.
– Я не собирался звонить вам, – продолжал он, и звук его голоса опять заставил ее посмотреть на него. – Я совершенно не хотел вникать в проблемы еще кого-то, хотя, кто знает, может быть, интуитивно я стремился как раз к этому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127