Она лизнула мокрую ладонь. Это не помогло справиться
с жаждой; наоборот, только усилило ее. Густая, непроницаемая для света
чернота шевелилась, обтекая несколько брошенных в ручей камней, и Рози
казалось, что странный минеральный запах проник в ее голову, пропитал
все тело. Она знала, каким окажется вкус воды - приторным, как старый
сироп - и мысленно представила, как по горлу в живот поплывут
неизвестные соли и бромиды, оставляя на языке привкус беспамятной
земли. И тогда она перестанет бояться воспоминаний о том, как миссис
Пратт (седая и бледная, как снег, кроме губ, которые приобрели оттенок
сока голубики) позвонила в дверь и сообщила, что ее семья, {вся ее
семья} погибла в результате жуткой аварии на шоссе, она перестанет
бояться воспоминаний о Нормане с карандашом или Нормане с теннисной
ракеткой. В сознании не возникнет образ мужчины, прислонившегося к
косяку двери таверны "Маленький глоток", она не вспомнит толстую
женщину, обозвавшую обитательниц "Дочерей и сестер" лесбиянками,
живущими на государственное пособие. Она больше не увидит во сне, как
сидит, сжавшись в комок, в углу гостиной, чувствуя подкатывающую
тошноту от боли в почках и напоминая себе, что если ее стошнит, она ни
в коем случае не должна испачкать пол - в фартук, только в фартук!
Забыть обо всем этом - что может быть лучше? Некоторые вещи
заслуживают забытья, другие - то, например, что он сделал с ней с
помощью теннисной ракетки, - {нуждаются} в забытьи... но беда в том,
что большинству людей так и не подворачивается возможность достичь
желаемого даже во сне.
Рози дрожала всем телом, ее взгляд был прикован к воде, текущей
мимо нее, как дорогие шелка, залитые черными чернилами; горло жгло,
словно в нем развели костер, глаза пульсировали в глазницах, и она уже
представила, как ложится на живот и припадает губами к ручью, а затем
погружает в черноту потока всю голову и пьет, пьет, пьет, как лошадь.
"Ты забудешь и Билла, - прошептала Практичность-Благоразумие
почти извиняющимся тоном. - Ты забудешь зеленоватый проблеск в его
карих глазах, маленький шрам на мочке уха. В последнее время ты
испытала нечто, о чем стоит помнить, правда, Рози? Ты же сама об этом
знаешь, так ведь?"
Не медля больше ни секунды (она подумала, что если задержится
перед ручьем еще немного, то даже мысль о Билле не сможет ее
удержать), Рози развела руки в стороны для равновесия и ступила на
первый камень. Из мокрой (и тяжелой) ночной рубашки в ручей падали
розовые капли, она чувствовала завернутый в полотно, словно косточка
персика, обломок скалы. Она встала на первый камень левой ногой,
правой опираясь о пологий берег, собирая в кулак все свое мужество,
затем перенесла правую ногу на следующий камень. Пока что все
нормально. Она подняла левую ногу и шагнула на третий камень. В этот
раз равновесие слегка нарушилось, и Рози покачнулась вправо,
размахивая левой рукой, а бульканье и журчание странного потока давило
на уши. Пожалуй, ручей не такой узкий, как ей показалось вначале, и на
мгновение она застыла посередине, слыша лишь бормотание воды под ней и
свое испуганное сердцебиение.
Боясь, что, если задержится надолго, решимость покинет ее, Рози
переступила на последний камень и спрыгнула на мертвую траву на другом
берегу ручья. Пройдя всего три шага в направлении рощи мертвых
деревьев, она вдруг сообразила, что жажда прошла, словно ее никогда и
не было.
Наверное, когда-то, давным-давно, здесь похоронили живыми
сказочных великанов, и те умерли, пытаясь выбраться из-под земли;
деревья - это их лишенные плоти руки, безуспешно пытающиеся зацепиться
за небо - молчаливые свидетельства убийства. Голые ветви переплетались
в странных геометрических узорах. Она увидела тропинку, скрывающуюся в
глубине рощи. Начало тропинки охраняла каменная статуя мальчика с
огромным возбужденным фаллосом. Мальчик поднял обе руки над головой,
как футбольный судья, дающий знак о забитом в ворота противника голе.
Когда Рози проходила мимо него, незрячие каменные глаза повернулись,
следя за ней. Она не сомневалась в этом.
"Эй, малышка! - сплюнув, произнес каменный мальчик ей вслед:
голос его звучал не в ушах, а в сознании. - Не хочешь прилечь со мной?
Мы быстро, по-собачьи".
Она попятилась от него, инстинктивно поднимая руки, чтобы
защититься, но каменная статуя - всего лишь каменная статуя... если
она вообще превращалась во что-то иное, пусть даже на короткий миг. С
его карикатурно огромного пениса капала вода. "Тут с эрекцией никаких
проблем, - подумала Рози, глядя прямо в лишенные зрачков глаза
мальчика, видя его кажущуюся понимающей улыбку (улыбался ли он раньше?
Рози попыталась вспомнить и не смогла). - Пожалуй, Норман позавидовал
бы ему".
Она поспешила мимо статуи и зашагала по тропинке, борясь с
желанием оглянуться, чтобы проверить, не решил ли каменный мальчик
последовать за ней, желая применить свое орудие на практике. Она не
отважилась оглянуться, боясь, что перенапряженный мозг увидит то, чего
на самом деле нет.
Дождь почти прекратился, и Рози вдруг поняла, что давно не
слышала плача ребенка. Может, он устал от бесполезного крика и уснул.
Может, быку Эринису надоело выслушивать его нытье, и зверь проглотил
его, как канапе. Что бы там ни произошло, как она найдет младенца,
если он перестал подавать голос?
"Не забегай вперед, Рози, - прошептала Практичность-Благоразумие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201