Оставшиеся в живых собаки зарычали
на ее, но приблизиться не рискнули: тоже, видать, натерпелись. Осто-
рожно, просовывая носки тапочек в ромбовидные отверстия сетки и цепко
перехватывая руками, она полезла на внешнее ограждение. Взобравшись
наверх, медленно перекинула одну ногу, затем другую. Спускалась она с
теми же предосторожностями и вот, наконец ступила на землю - впервые
за полгода на землю, не принадлежавшую Конторе. Она стояла в оцепене-
нии.
СВОБОДНА, подумалось смутно. Я СВОБОДНА.
Где-то вдали, нарастая, завыла сирена.
Шагах в двадцати от опустевшего караульного помещения сидела на
траве женщина со сломанной рукой. У нее был вид раскормленного ребен-
ка, который не в силах самостоятельно подняться. От потрясения подг-
лазья у нее побелели. Губы тронула синева.
- У вас рука... - срывающимся голосом сказала Чарли. Женщина подня-
ла на нее взгляд - и вдруг узнала. Она стала отползать, повизгивая от
страха.
- Не подходи ко мне! - пронзительно заверещала она. - Эти их тесты!
Я знаю без всяких тестов! Ты ведьма! Ведьма! Чарли остановилась.
- У вас рука, - повторила она. - Что же это? Рука. Бедненькая. Ну
что вы? - Губы у нее задрожали. Боже, какие затравленные округлившиеся
зрачки у этой женщины, как судорожно кривится рот! Вдруг Чарли пронзи-
ло - вот оно, самое страшное.
- Что же это! - закричала она. - Мне ведь правда жалко! А они...
они убили моего папу!
- Надо было и тебя... с ним, - задохнулась женщина. - Жалостливая?
Вот бы сама себя и подожгла!
Чарли сделала к ней один шаг - женщина снова отпрянула и, упав на
поврежденную руку, вскрикнула.
- Не подходи ко мне!
И в этот миг вся боль, и скорбь, и гнев, переполнявшие Чарли, вне-
запно обрели голос.
- Я не виновата! - закричала она женщине со сломанной рукой. - Я ни
в чем не виновата! Они сами напросились, и нечего на менять валить! И
убивать я себя не буду! Слышите вы? Не буду!
Женщина униженно отползала, бормоча что-то невнятное.
Вой сирены приближался.
Чарли почувствовала, как стихия рвется наружу на гребне ее возбуж-
дения.
Она с силой загнала ее поглубже, подавила.
(и этого я делать не буду)
Она пересекла дорогу, не обернувшись на униженно распростертую бор-
мочущую женщину. Через дорогу начинались поля, заросшие высокой тра-
вой, уже посеребренной октябрьским солнцем, но не растерявшей свои
ароматы.
(куда я иду?)
Она пока не знала.
Но в руки им она уже никогда не дастся.
ЧАРЛИ ОДНА
В общих чертах о случившемся сообщили в тот же вечер в позднем вы-
пуске теленовостей, но подробностями американцев побаловали только на
следующее утро. К тому времени всю собранную информацию уже можно было
преподнести в виде того, что американцы с нетерпением ждут, называя
это словом "новости", хотя на самом деле они жаждут услышать "интерес-
ную историю" - непременно с завязкой, развитием и определенной развяз-
кой.
История, которую Америка узнала за чашкой кофе в передачах "С доб-
рым утром, Америка" и "Утренний выпуск новостей" компании Си-би-эс,
была следующей: террористы забросали бомбами сверхсекретный научный
центр в Лонгмонте, штат Виргиния. Какую группировку представляли тер-
рористы, пока выяснить не удалось, однако три организации поспешили
заявить о своей причастности - экстремистская японская "Красная брига-
да", группировка Хафади, отколовшаяся от "Черного сентября", и местная
группа под неожиданным броским названием "Воинствующие метеопаты Сред-
него Запада".
При том, что не было доподлинно известно, кто организовал нападе-
ние, для репортеров, похоже, не составляло тайны, каким образом напа-
дение было осуществлено. По поручению террористской организации бомбы
подложил некий Джон Рэйнберд, индеец, ветеран вьетнамской войны, ока-
завшийся двойным агентом. Он погиб - то ли случайно, то ли покончил с
собой в конюшнях, где произошел первый взрыв. Согласно одной версии,
Рэйнберд задохнулся в дыму, пытаясь освободить лошадей из горящих ко-
нюшен; в связи с этим, как и следовало ожидать, комментатор прошелся
насчет трогательной любви террористов к животным, чего нельзя сказать
об их отношении к роду человеческому. Двадцать жизней унесла разыграв-
шаяся трагедия; сорок пять человек получили ранения, из них десять -
серьезные. Всех выживших "взяло под свою опеку" правительство.
Вот как была преподнесена история. О Конторе никто и словом не об-
молвился. Все обошлось.
Если не считать одной заминки.
- Меня не интересует, где она, - сказал новый шеф, возглавивший
Контору. Разговор происходил через месяц после грандиозного пожара и
исчезновения Чарли. Первые десять дней, когда схватить ее не составило
бы труда, жизнь Конторы была сплошным хаосом; она и поныне не вошла в
русло. Новый шеф, вернее шефиня, довольствовалась первым попавшимся
столом; ее собственный прибудет только через три дня. - И меня не ин-
тересует, что она способна натворить. Мы имеем дело с восьмилетней де-
вочкой, а не с Джеймсом Бондом в юбке. Долго скрываться она не может.
Ее надо найти и ее надо уничтожить.
Шефу внимал мужчина средних лет, по виду типичный библиотекарь в
заштатном городке. Надо ли говорить, что он не был библиотекарем.
Мужчина постучал пальцем по аккуратной стопке расшифровок на столе
у шефа. Все бумаги Кэпа погибли во время пожара, но главная информация
хранилась в банке машинной памяти.
- А что с этим?
- Разработки по программе "лот шесть" приостановлены на неопреде-
ленное время, - ответила шеф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122