Может, конечно, и год, но восемь месяцев
подходило к ним лучше.
Одежда говорившего выдавала его принадлежность к Государственной
газовой компании. Этой компании принадлежал завод, находившийся в
резервации, заселенной ирокезами, и энергетик говорил сейчас об этом с
такой гордостью, будто в этом была его заслуга. Наверняка мелкий чиновник,
- подумал Гарднер. Завод производил какую-то радиоактивную продукцию, и
недавно там случился выброс.
Слушатели с большим вниманием следили за рассказом мужчины. Ха-ха,
Красный Киловатт - друг Поэзии! Такой же друг, как сам Гарднер - друг
Нейтронной Бомбы. Вот жена энергетика - она скорее была похожа на друга
Поэзии.
Отлично понимая, что совершает громадную ошибку, Гарднер решил
вмешаться в разговор. Знаете ли вы, о чем говорите? - пульсировало у него
в мозгу. Он мог бы привести тысячу логических аргументов против заводов,
имеющих дело с ядерным топливом, но самым лучшим доводом для него была
боль, возникшая в сердце.
Знаете ли вы, о чем говорите? Думаете ли вы о возможных последствиях?
Разве вы не помните, что произошло в России два года назад? Их трагедия
отзовется даже в следующем столетии. Боже! Да лучше всю жизнь провести в
темноте, чем пользуясь электроэнергией, способной на такой взрыв. Боже!
БОЖЕ! А эти болваны слушают сказки какого-то идиота, будто он святой!
Третьему мужчине в этой группе было на вид около пятидесяти, и он
напоминал декана колледжа. Он хотел знать о возможностях различных
организаций протеста и фамильярно называл говорящего - Тед.
Тед-Энергетик говорил, что нам всем не стоит беспокоиться.
Федеральные власти не позволят всяким там болтунам лишить величайшую
страну энергии. Группы протеста создаются, но тут же распадаются, -
говорил он, - и не представляют собой реальной силы. Все рассмеялись,
кроме жены Теда-Энергетика. Она лишь слегка улыбнулась.
Гарднер ответил тем же. Лишь в глазах его сверкала сталь.
Тед-Энергетик заговорил более экспансивно. Он вещал, что пришло время
показать арабам раз и навсегда, что Америка и американцы не нуждаются в
них. Он говорил, что даже наиболее современные генераторы, работающие на
угольном топливе, - это вчерашний день. Он говорил о величии и могуществе
солнечной энергии...
В голове у Гарднера стучало и звенело. Он с удивлением обнаружил, что
сильно сжал бокал и стекло вот-вот хрустнет. Гарднер немного ослабил
хватку, а Тед-Энергетик объяснял, что ядерная энергия - это реальная
альтернатива.
- Благодарение небу, перспектива Чернобыля для Америки невозможна, -
говорил он. - Там умерло тридцать два человека. Это, безусловно, ужасно,
но при авиакатастрофе, которая произошла месяц назад, погибло что-то около
ста девяноста человек. Слышали ли вы когда-нибудь правительственные отчеты
о количестве погибших в авиакатастрофах? Смерть тридцати двух, ужасная
сама по себе, все же далека от Армагеддона!
Он любовался собой и звуками своего голоса.
Гард больше не мог видеть в нем человека. Из воротника белой рубашки
торчала голова волка. Его жена напоминала теперь испуганного кролика,
красными глазками глядящего через стекла очков.
Гард моргнул - и они вновь стали людьми.
- Эти протестующие никак не могут уразуметь, что на их протесты никто
не обращает никакого внимания, - торжествующе закончил Тед-Энергетик и
оглянулся по сторонам, ожидая поддержки от слушателей. - За тридцать лет
мирного развития ядерной энергии для Соединенных Штатов не было и не будет
никакой опасности. - Он гордо поднял подбородок и чокнулся бокалом со
всеми присутствующими.
- Уверен, что это необходимо знать всем, - сказал мужчина, похожий на
декана колледжа. - И теперь моя жена и я, мы думаем...
- А знаете ли вы, что Мария Кюри умерла от радиационного отравления?
- задумчиво спросил Гарднер. Головы присутствующих повернулись к нему. -
Да-да. От лейкемии, вызванной облучением гамма-лучами. Это был первый
случай подобной смерти, но, к несчастью, не последний. Она проводила
исследования, которые потом погубили ее.
Гарднер оглядел внезапно ставшую безмолвной комнату.
- Ее записи хранятся в специальном контейнере, - продолжил он. - В
контейнере в Париже. Они излучают радиационные лучи. К ним нельзя
дотрагиваться, потому что дотронувшийся до них может умереть.
Патриция Мак-Кадл следила за ним взглядом. Остальные сгрудились у
буфетной стойки.
- Пятого октября 1966 года, - говорил тем временем Гарднер, -
произошла авария на ядерном реакторе Энрико Ферми в Мичигане.
- Но там ничего не случилось! - вмешался Энергетик, потирая руки и
всем своим видом как бы говоря: Вот видите?!
- Почти ничего. То есть никто не погиб. Реакция самопроизвольно
прекратилась. Никто не знает почему. Один из работавших там членов
комиссии по расследованию причин даже позволил себе пошутить: "Эти ребята
чуть было не стерли с лица земли Детройт".
Он умолк.
- О, мистер Гарднер! Но это...
Гарднер предостерегающе поднял руку:
- Если изучить данные по количеству раковых заболеваний в районах
локализации ядерных объектов, то выяснится, что количество их во много раз
превышает норму.
- Это не совсем верно, и потом...
- Пожалуйста, позвольте мне закончить. Не думаю, что нужны еще
какие-нибудь дополнительные факты, но все же дайте мне закончить. Задолго
до Чернобыля у русских уже была одна авария с реактором в местечке Киштим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104