Перед
крыльцом остановился еще один лимузин, серый, как жилет банкира.
- Последний день сезона, - говорил Уллман. - День закрытия. Каждый
раз суматоха. Я, собственно, ожидал, что вы приедете часам к трем, мистер
Торранс.
- Хотелось дать фольксвагену время на случай, если он решит закатить
истерику, - сказал Джек. - Но обошлось.
- Очень удачно, - сказал Уллман. - Я намерен попозже устроить вам
троим экскурсию по нашей территории и, конечно, Дик Холлоранн хочет
показать миссис Торранс кухню "Оверлука". Но, боюсь...
Чуть не налетев на него, подошел клерк.
- Извините, мистер Уллман...
- Ну? Что такое?
- Миссис Брент, - неловко сказал клерк. - Она отказывается платить по
счету - только карточкой "Эмерикэн экспресс". Я говорю, мы в конце
прошлого сезона прекратили принимать "Эмерикэн экспресс", но она... - Он
перевел взгляд на семейство Торранс, потом обратно на Уллмана. Тот пожал
плечами.
- Я этим займусь.
- Спасибо, мистер Уллман. - Клерк направился через вестибюль обратно
к стойке, где громко протестовала похожая на дредноут дама, закутанная в
длинную шубу и нечто, напоминающее боа из черных перьев.
- Я езжу в "Оверлук" с пятьдесят пятого года, - говорила она
улыбающемуся, пожимающему плечами клерку, - и не перестала ездить даже
после того, как мой второй муж умер от удара на вашей противной площадке
для роке... говорила же ему в тот день: солнце печет слишком сильно!... но
никогда... повторяю: никогда я не расплачивалась ничем, кроме карточек
"Эмерикэн экспресс". Повторяю...
- Прошу прощения, - сказал мистер Уллман.
Под взглядами Торрансов он пересек вестибюль, почтительно дотронулся
до локтя миссис Брент и, когда она обернулась, обрушив свою тираду на
него, развел руками и кивнул. Сочувственно выслушав, он еще раз кивнул и
что-то сказал в ответ. Миссис Брент с торжествующей улыбкой повернулась к
несчастному клерку за стойкой и громко объявила: "Слава Богу, в этом отеле
нашелся хоть один служащий, который еще не стал безнадежным мещанином!"
Она позволила едва достававшему до могучего, одетого в шубу плеча,
Уллману взять себя за руку и увести прочь - вероятно, внутрь отеля, в
контору.
- Ух ты! - с улыбкой сказала Венди. - Этот пижон денежки не зря
получает!
- Но леди ему не нравится, - немедленно высказался Дэнни. - Он просто
притворяется, что она ему нравится.
- Конечно, ты прав, док. Но лесть - такая штука, на которой вертится
весь мир.
- А что такое лесть?
- Лесть, - сказала ему Венди, - это когда папа говорит, что мои новые
желтые брюки ему нравятся, а на самом деле это не так... или, когда он
говорит, что мне вовсе не нужно похудеть на пять фунтов.
- А. Это когда врут ради смеха?
- Почти что так.
Все это время Дэнни смотрел на нее внимательно-внимательно, а теперь
сказал:
- Ма, ты хорошенькая. - И, когда родители, обменявшись взглядом,
расхохотались, смущенно нахмурился.
- Мне Уллман не слишком-то льстил, - сказал Джек. - Ребята, давайте
отойдем к окну. По-моему, я здорово бросаюсь в глаза, когда торчу тут
посреди вестибюля в своей варенке. Бог свидетель, мне и в голову не
приходило, что в день закрытия тут будет столько народу. Похоже, я ошибся.
- Ты очень красивый, - сказала Венди, и тут они опять рассмеялись.
Венди зажала рот рукой. Дэнни все еще ничего не понимал, но не беда. Они
любили друг друга. Он подумал, что отель напоминает маме какой-то другой
дом,
(домик Бик-мэна)
где она была счастлива. Дэнни хотелось, чтобы отель и ему понравился
не меньше, чем маме, он вновь и вновь повторял себе: то, что показывает
Тони, сбывается не всегда. Он будет осторожен. Тремс не застанет его
врасплох. Но рассказывать об этом он не станет, пока совсем не подопрет.
Ведь они счастливы, они смеются и не думают ни о чем плохом.
- Погляди, что за вид, - сказал Джек.
- О, это великолепно! Дэнни, смотри-ка!
Но Дэнни никакого особого великолепия не заметил. Он не любил высоту
- от нее кружилась голова. От широкого парадного крыльца, которое шло
вдоль всего фасада, к длинному прямоугольному бассейну спускался
превосходный подстриженный газон (с правой стороны было небольшое поле для
гольфа). На другом краю бассейна на маленьком треножнике стояла табличка:
"Закрыто". Он умел сам читать "Закрыто", а еще - "Стоп", "Выход", "Пицца"
и кое-что сверх этого.
От бассейна среди молодых сосенок, елей и осин вилась посыпанная
гравием дорожка. Там был маленький указатель, незнакомый Дэнни: "РОКЕ".
Ниже была стрелка.
- Пап, что такое: Рэ-О-Кэ-Е?
- Игра, - отозвался папа. - Немножко похожая на крокет, только играют
на засыпанной гравием площадке. Стороны у нее, как у большого биллиардного
стола, а травы нет. Это очень старинная игра, Дэнни. Тут у них иногда
проводятся турниры.
- А играют крокетным молотком?
- Вроде того, - согласился Джек. - Только ручка покороче да головка
двусторонняя. Одна сторона из твердой резины, а вторая - деревянная.
(ВЫХОДИ, ГОВНЮК МАЛЕНЬКИЙ)
- Читается "роке", - говорил папа. - Если хочешь, научу тебя играть.
- Может быть, - сказал Дэнни странным тоненьким бесцветным голоском,
от которого родители обменялись поверх его головы озадаченным взглядом. -
Но мне может и не понравиться.
- Ну, если не понравится, док, силком тебя никто играть не заставит.
Заметано?
- Заметано.
- Тебе нравятся вон те звери? - спросила Венди. - Это называется
"художественная стрижка деревьев". - По другую сторону ведущей к РОКЕ
тропинки росла живая изгородь, подстриженная в форме разных зверей.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26