Един-
ственной машиной в пределах слышимости был нелепый старый рототиллер, при-
надлежащий местному фермеру. При подходящем ветре до их ушей, подобно бес-
покойному духу, долетал слабый, не ритмичный, рыгающий шум мотора. Воду они
доставали из колодца вручную.
Раз или два в месяц (не всегда вместе) они посещали мессу в маленькой
городской церквушке. Обряда не понимал ни один из них, но все равно они хо-
дили. Иногда мужчина спохватывался, что задремывает в удушливой жаре от мо-
нотонного знакомого напева и голосов, облекающих этот напев в слова. Один
раз в воскресенье мальчик вышел на шаткое заднее крыльцо, где мужчина начал
работу над новой повестью и, запинаясь, сказал, что поговорил с местным
священником о том, чтобы быть принятым в лоно церкви. Мужчина кивнул и
спросил, хватит ли его испанского, чтобы принять наставления. Мальчик отве-
тил: он думает, такой проблемы не будет.
Раз в неделю мужчина проделывал сорокапятимильную поездку за очередной
портлендской газетой, которая всегда оказывалась устаревшей самое меньшее
на неделю, а иногда - пожелтевшей от собачьей мочи. Через две недели после
того, как мальчик сообщил ему о своих намерениях, мужчина наткнулся на ху-
дожественный очерк о Салимовом Уделе и вермонтском городишке под названием
Момсон. В очерке упоминалась фамилия высокого мужчины.
Газету - без особой надежды, что мальчик подберет ее - он оставил на
видом месте. По ряду причин статья его встревожила. Похоже, в Салимовом
Уделе еще не закончилось.
На следующий день мальчик пришел к нему с газетой, развернутой так,
чтобы был виден заголовок: "В штате Мэн - город-призрак?"
- Я боюсь,- сказал он.
- Я тоже,- ответил высокий мужчина.

3.
В ШТАТЕ МЭН - ГОРОД-ПРИЗРАК?
Джон Льюис, художественный редактор Иерусалимов Удел.
Иерусалимов Удел - небольшой городок к востоку от Камберленда, двадца-
тью милями севернее Портленда. В истории Америки это не первый город, кото-
рый был поспешно покинут жителями и обезлюдел. Вероятно, и не последний,
однако этот случай - один из самых странных. Города-призраки - частое явле-
ние на юго-западе Америки, где общины возле богатых золотых и серебряных
7
жил вырастают буквально за ночь, чтобы потом, когда жила драгоценного ме-
талла истощится, почти так же быстро исчезнуть, оставляя необитаемые мага-
зины, бары и гостиницы опустело гнить в заброшенной тишине.
В Новой Англии единственным собратом таинственно опустевшего Иерусали-
мова - или Салимова, как частенько называют его местные жители, Удела -
можно на звать лишь небольшой вермонтский городок Момсон. За лето 1923 года
Момсон полностью обезлюдел, покинутый всеми своими триста двенадцатью оби-
тателями. В центре города до сих пор стоят дома и несколько небольших зда-
ний делового характера, однако с того лета полувековой давности их так ник-
то и не заселил. Кое-где мебель увезли, но почти во всех домах обстановка
сохранилась, словно всех горожан средь бела дня унес сильный ветер. В одном
доме полностью накрыт к ужину стол - вплоть до вазочки с давно увядшими
цветами, стоящей в центре. В другом оказались откинуты одеяла в спальне
второго этажа, словно кто-то собрался ложиться спать. В местном магазинчике
на прилавке нашли сгнивший рулон хлопчатобумажной ткани, а в окошке кассо-
вого аппарата оказалась выбита стоимость: один доллар двадцать два цента. В
ящике кассы нашли нетронутыми пять тысяч долларов.
Жители этого района любят потчевать туристов историей Момсона, намекая
на то, что в городе водятся привидения - вот почему, по их мнению, он и
пустует с тех пор. Более вероятной причиной кажется то, что Момсон располо-
жен в богом забытом уголке штата, вдали от всех крупных дорог. Там нет ни-
чего, что нельзя было бы найти в сотне других городков - кроме, конечно,
секрета его внезапного запустения в духе "Марии-Селесты".
Почти то же можно сказать и про Салимов Удел.
По переписи населения семидесятого года в Салимовом Уделе насчитыва-
лось 1319 жителей - за десять лет, прошедших с предыдущей переписи, прирост
населения составил 67 человек. В этом привольно раскинувшемся уютном город-
ке, который прежние обитатели фамильярно звали Удел, редко происходило что-
либо примечательное. Единственное, о чем могли поговорить собравшиеся в
парке или вокруг теплицы на сельскохозяйственном рынке Кроссена старожилы,
это пожар пятьдесят первого года, когда небрежно брошенная спичка дала на-
чало одному из крупнейших в истории штата лесных пожаров.
Если кому-то хотелось уйти на пенсию и без приключений коротать дни в
не большом провинциальном городке, где каждый занят только собой, а самое
крупное событие любой недели - распродажа благотворительной выпечки, лучше
Удела было не найти. Что касается демографии, перепись семидесятого года
показала тенденцию, знакомую и социологам, занимающимся проблемами деревни,
и старо жилам любого мэнского городка: множество стариков, несколько бедня-

8
ков и полным полно молодежи, которая с дипломами подмышкой покидает родные
места с тем, чтобы никогда не возвращаться.
Но чуть меньше года тому назад в Салимовом Уделе стало твориться нечто
необычное. Начали пропадать люди. Естественно, большую часть этих исчезно-
вений нельзя назвать исчезновениями в полном смысле этого слова. Бывший
констебль Удела, Паркинс Джиллеспи, проживает сейчас в Киттери со своей
сестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23