Уже после того, как
спился.
В холле Ева достала тряпку и принялась вытирать пыль медленными
задумчивыми движениями. Она знала, что Хорек вчера ушел спать трезвым и
что негде ему было купить пива после девяти вечера, если не ехать к Деллу
или в Кэмберленд. Выбрасывая осколки зеркала в мусорную корзину, Ева
убедилась, что там не было пустых бутылок. Да и не в стиле Хорька тайное
пьянство.
Ладно. Объявится.
Но беспокойство не ушло. Ее чувство к Хорьку было глубже дружеской
привязанности, хотя она не сознавалась в этом даже самой себе.
- Мэм!
Она вздрогнула и наконец увидела в своей кухне постороннего.
Посторонний оказался мальчишкой, опрятно одетым в джинсы и свежую голубую
тенниску. "Похоже, мальчик слегка не в себе", - подумала она. Паренек
выглядел знакомым, но точно вспомнить его никак не удавалось. Скорее
всего, он из этих новых семей с Джойнтер-авеню.
- Мистер Бен Мерс живет здесь?
Ева открыла было рот спросить, почему он не в школе, но удержалась.
Мальчик выглядел очень серьезным, даже мрачным. Под глазами обозначились
синие круги.
- Он спит.
- Могу я подождать?

...Гомер Маккэслин из мертвецкой Грина прямиком отправился в дом
Нортонов на Брок-стрит. Он добрался туда к одиннадцати. Миссис Нортон
заливалась слезами, Билл Нортон казался довольно спокойным, но осунулся и
постоянно курил.
Маккэслин согласился разослать описание девушки по всем полицейским
постам. Да, он позвонит, как только узнает что-нибудь. Да, он проверит все
больницы - это часть процедуры (морги, кстати, тоже). Про себя он подумал,
что девушка, должно быть, загуляла из протеста. Мать призналась, что они
поссорились и дочка собиралась отселяться.
Тем не менее он объехал кое-какие из проселочных дорог, внимательно
приглядываясь и прислушиваясь. Через несколько минут после полуночи,
возвращаясь в город по Брукс-роуд, он заметил, как свет подфарников
сверкнул на металле, - в лесу стояла машина.
Он вышел из автомобиля. Машина обнаружилась за поворотом на
заброшенной лесной дороге. "Вега", светло-коричневая, два года. Он вытащил
из кармана тяжелый блокнот на цепочке, пролистал запись интервью с Беном и
Джимми, нашел лучом фонарика номер машины, названный ему миссис Нортон.
Номер совпал. Да, машина девушки. Оказывается, дело серьезное. Он потрогал
капот. Холодный. Давно стоит.
- Шериф!
Легкий беззаботный голос, как звон колокольчика. Почему же рука его
упала на кобуру пистолета?
Он обернулся и увидел девочку Нортонов, выглядевшую невозможно
красивой. Она подходила рука об руку с незнакомцем - молодым человеком с
черными волосами, немодно зачесанными назад со лба. Маккэслин направил
фонарь им в лица и поразился: ему показалось, что свет пронизывает их
насквозь, совсем не освещая. Они шли, но не оставляли в мягкой земле
никаких следов. Он ощутил страх, нервы предостерегающе натянулись, рука
стиснула револьвер... и разжалась. Он выключил фонарь и пассивно ждал.
- Шериф, - повторила она тихим ласкающим голосом.
- Как хорошо, что вы пришли, - сказал незнакомец.
Они бросились на него.
Теперь его патрульная машина стояла в дальнем, заросшем ежевикой
конце лесной дороги, и едва ли хоть один проблеск хрома виднелся сквозь
листву. Маккэслин скорчился в багажнике. Радио вызывало его через
правильные интервалы - безрезультатно.
...Ранним утром Сьюзен нанесла короткий визит матери, но причинила
немного вреда: как пиявка, насытившаяся на медлительном пловце, она была
удовлетворена. Однако ее пригласили, и теперь она могла приходить и
уходить, когда вздумается. Этой ночью будет новый голод... каждой ночью.
Чарльз Гриффин в утро понедельника разбудил жену чуть позднее пяти,
гнев исказил его лицо сардонической гримасой. Снаружи ревели с полным
выменем недоенные коровы. Гриффин высказал суть произошедшего четырьмя
словами:
- Эти проклятые мальчишки сбежали.
Но они не сбежали. Дэнни Глик отыскал Джека Гриффина, а Джек
отправился в комнату брата Хола и навсегда положил конец его волнениям по
поводу школы, книг и несговорчивого отца. Сейчас оба мальчика лежали
внутри большой копны сена на верхнем пастбище. В волосах у них запутались
травинки, и сладкие облачка пыльцы танцевали в темных, лишенных движения
воздуха, проходах их носов. Время от времени по их лицам пробегали мыши.
Свет излился на землю, и все порождения зла спали. Собирался красивый
осенний день, хрупкий, ясный и полный солнечного света. Постепенно город
(не знающий о своей гибели) пробуждался для повседневных занятий, не
связанных с идущей здесь ночной работой. По Старому Фермеру, закат в
понедельник должен был состояться ровно в 7:00.

Когда без четверти девять Бен спустился вниз, Ева Миллер повернулась
к нему от раковины:
- Вас там ждут на крыльце.
Бен кивнул и прямо в тапочках вышел к задней двери, ожидая увидеть
Сьюзен или шерифа Маккэслина. Но гость оказался невысоким щуплым
мальчиком, который сидел на верхней ступеньке, глядя на медленно
просыпающийся город.
- Привет, - произнес Бен, и мальчик быстро обернулся.
Они недолго смотрели друг на друга, но Бен испытал странное
напряжение, его окатило чувство нереальности. Мальчик внешне напоминал его
самого ребенком, но дело было не только в этом. Бена как будто придавило
тяжестью и странным образом показалось, что их жизни сейчас соединит нечто
большее, чем случай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106