.. Рядом тарелка
бобов, ярко-зеленого цвета. Клин яблочного пирога и вазочка мороженого,
которое сверху полито какой-то чепухой. Луис сидел в углу зала, наблюдая,
как входят и выходят люди, удивляясь: что, если тут появится кто-то из тех,
кого он знает? Непонятно почему он хотел, чтобы так именно и случилось. И
тогда ему зададут вопросы:
"Где Речел? Что ты делаешь здесь? Что дальше?" Такие вопросы могли
привести к осложнениям. А может, осложнений он и искал? Может, он просто
искал возможность отступить?
И если придерживаться фактов, пара, которую он знал, появилась в зале,
когда он прикончил яблочный пирог и вторую чашечку кофе. Род Гриннелл -
доктор из Бангора и его хорошенькая жена Барбара. Луис ждал, что они узнают
его, усядутся за его столик. Но официантка повела их в дальний конец зала,
и Луис потерял их из вида. Правда, иногда ему удавалось разглядеть в той
стороне какое-то белое пятно - преждевременно поседевшую голову Гриннелла.
Официантка принесла Луису счет. Луис вздохнул, записал номер своей
комнаты, чтобы все заплатить сразу, и вышел через заднюю дверь.
На улице набирал силу ветер. Он заунывно стонал, заставляя дребезжать
телефонные провода. Луис не видел звезд, но чувствовал, как у него над
головой на большой скорости проносятся облака. Мгновение Луис постоял на
дорожке, засунув руки в карманы, подставив лицо ветру. Потом он повернул
назад, вернулся в свою комнату, включил телевизор. Было еще слишком рано
идти на кладбище, а ночной ветер уже набрал полную силу. Луис
разнервничался.
Часа четыре Луис смотрел телевизор, до восьми, плюс-минус полчаса.
Передавали какое-то комедийное шоу. Луис решил, что очень много времени
прошло с тех пор, как он спокойно, без перерыва, в таких количествах
смотрел телевизор.
В Чикаго завывала Дора Голдмен:
- Лететь назад? Дорогая, почему ты хочешь лететь назад? Ты должна
остаться здесь.
В Ладлоу, Джад Крандолл сидел у окна, курил и пил пиво, вспоминая
прошлое и ожидая возвращения Луиса. Рано или поздно, Луис вернется домой,
как в старых фильмах, всегда возвращается домой собака Лесси. Существовал и
другой путь к Хладбищу Домашних Любимцев и к тому, что лежит за ним, но
Луис не знал об этом. Если он решит сделать это, он вынужден будет
отправиться в дорогу, избрав местом старта задний двор своего дома.
А Луис думал не о том, что будет. Луис сидел и смотрел телевизор.
Раньше он никогда не видел этот телесериал, но слышал неопределенные
рассказы: черная семья, белая семья, белый маленький ребенок, который был
грубее богатых взрослых, с которыми жил, прислуга, женщина, вышедшая замуж,
разведенная женщина... Луис смотрел эту жвачку, сидя в кресле, и, время от
времени, он поглядывал за окно в ветреную ночь.
Когда по телевизору об явили, что уже одиннадцать часов, Луис выключил
телевизор и начал воплощать в жизнь свои планы. Возможно, в это мгновение
он видел перед собой бейсбольную шапочку Гаджа, лежащую на дороге,
пропитанную кровью. Снова ему стало холодно, еще холоднее, чем раньше, но
кроме холода было что-то еще.., тлеющие угли нетерпения, любви и
вожделения. Не важно. Эти чувства согрели его от холода и спасли от ветра.
Посмотрев на свою "Хонду", Луис почувствовал, что, может, Джад и прав,
говоря о растущей силе того места; Луис чувствовал сейчас какую-то силу,
которая вела его (или подталкивала), и он удивлялся.
"Смогу ли я остановиться? Смогу ли я остановиться, если даже захочу?"

Глава 48

- Чего ты хочешь? - снова спросила Дора. - Речел.., ты расстроена..,
тебе надо выспаться...
Речел только покачала головой. Она не об яснила своей матери, почему
хотела вернуться назад. Желание вернуться нарастало в ней, словно поднимался
ветер - легкое движение в траве, больше ничего; потом воздух начинал
двигаться быстрее и быстрее, порывы превратились в сверх естественный
вихрь, дом затрясся и Речел показалось, что это ураган, а если ветер станет еще
сильнее, он все сметет на своем пути. В Чикаго было шесть часов. В Бангоре
Луис ел безвкусный обед, а Речел и Элли только слегка прикоснулись к еде.
Речел подняла глаза от тарелки и обнаружила, что Элли внимательно смотрит на
нее, словно спрашивая, что там за неприятности у папочки? Может, она может
чем-то помочь в меру своих детских способностей?
Речел ждала, когда зазвонит телефон, позвонит Джад и скажет, что Луис
вернулся домой. Один раз телефон и правда позвонил... Речел вскочила, Элли
едва не разлила стакан с молоком, но звонили Доре. Звонила приятельница
Доры по бридж-клубу, хотела узнать, вернулась ли Дора и как у нее идут
дела.
Голдмены и Речел с Элли пили кофе, когда Речел, неожиданно отбросив
салфетку, встала и заявила:
- Мама.., папа.., извините, но я еду домой. Если будет самолет, я
улечу этой ночью...
Голдмены удивленно посмотрели на нее. Элли закрыла глаза, явно
почувствовав облегчение... Это было бы даже смешно, если бы кожа Речел не
приобрела воскового оттенка.
Голдмены не понимали, и Речел не могла больше ничего об яснить; не
могла рассказать ничего, кроме ощущения этих порывов ветра, теперь таких
слабых, что едва ли они могли заставить покачнуться даже тонкую травинку.
Она не верила в то, что Элли получила известие от мертвого Виктора Паскова,
но этот факт отложился к нее в памяти.
- Речел, дорогая, - медленно заговорил ее отец, дружелюбно заговорил,
так дружелюбно, как только мог говорить тот, кто пытается успокоиться и не
впасть в истерику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148