– Слушай, старик, – произнес Томми Ривьера. – Я не потерплю этого ни от кого.
Он вытащил свой тридцать-восьмой:
– А теперь ты дашь нам комнату.
Мужчина все еще собирался уходить, но, наконец, произнес:
– Комната 5. В конце коридора.
Он не дал им журнала, чтобы расписаться, поэтому они вошли внутрь. Комната была пустой, если не считать железной двуспальной кровати, разбитого зеркала и грязных обоев.
– Аа, что за убогий притон, – с отвращением сказал Блэк. – Готов поспорить, тараканов здесь хватит, чтобы наполнить пятигаллоновую банку (~23 литра – прим. переводчика).
Когда Ривьера проснулся на следующее утро, он не смог встать с постели. Он не мог пошевелить ни одним мускулом. Его парализовало. В это же время появился старик. У него была иголка, которую он воткнул в руку Блэка.
– Проснулся, значит, – сказал он. – Ну надо же, вы двое – первое прибавление к моему музею за 25 лет. Но я хорошо вас законсервирую. И вы не умрете. Вы присоединитесь к остальным экспонатам моего живого музея. Отличные экземпляры.
Томми Ривьера не смог даже выразить весь свой ужас.
ПРОКЛЯТАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
– Итак, – сказал Джимми Келлер, глядя на платформу, на которой покоилась ракета посреди пустыни. Одинокий ветер дул через пустыню, и Хью Буллфорд сказал:
– Ага. Пришло время отправляться на Венеру. Зачем? Зачем мы хотим попасть на Венеру?
– Я не знаю, – сказал Келлер. – Я просто не знаю.
Ракета коснулась Венеры. Буллфорд проверил атмосферу и изумленно сказал:
– Да ведь это старая добрая атмосфера Земли! Совершенно пригодная для дыхания.
Они вышли наружу, и настала очередь Келлера удивляться:
– Да здесь как весной на Земле! Все так пышно и зелено и красиво. Это же… Рай!
Они побежали. Фрукты были экзотическими и восхитительными, температура безупречной. Когда пришла ночь, они заснули на улице.
– Я назову это место Садом Эдема, – сказал восторженно Келлер.
Буллфорд уставился на огонь.
– Не нравиться мне это место, Джимми. Здесь все не правильно. Здесь есть что-то… злое.
– Ты космический счастливец, – усмехнулся Келлер. – Выспись, и все пройдет.
На следующее утро Джеймс Келлер был мертв.
На его лице читался такой ужас, что Буллфорд не хотел бы увидеть его снова.
Похоронив Келлера, Буллфорд позвонил на Землю. Ответа он не получил. Рация была мертва. Буллфорд разобрал ее и собрал снова. С ней все было в порядке, но факт оставался фактом: она не работала.
Тревога Буллфорда возросла в два раза. Он выбежал наружу. Пейзаж оставался таким же радостным и счастливым. Но Буллфорд видел в нем зло.
– Ты убил его! – закричал он. – Я знаю это!
Внезапно земля раскрылась и заскользила к нему. Почти в панике он побежал назад к кораблю. Но в него попал кусочек земли…
Он проанализировал землю, и паника захватила его. Венера была живой.
Внезапно корабль накренился и опрокинулся. Буллфорд закричал. Но земля поглотила его, и было похоже, что она облизнулась.
Затем она успокоилась, поджидая следующую жертву…
ТВАРЬ НА ДНЕ КОЛОДЦА
Оглторп Крэйтер был уродливым, маленьким жалким человеком. Он до нежности любил мучить собак и кошек, выдергивать крылья у мух и наблюдать, как извиваются черви в его руках, когда он разрывал их на части. (Это перестало быть забавным, когда он узнал, что черви не чувствуют боли).
Но мать его, по глупости, закрывала глаза на его недостатки и садистские наклонности. Однажды повариха раскрыла дверь почти в истерике, когда Оглторп и мама пришли домой из кино.
– Этот ужасный маленький мальчик натянул веревку поперек лестницы в подвал, и когда я спускалась туда за картошкой, я упала и чуть не убилась на смерть! – закричала она.
– Не верь ей! Не верь ей! Она ненавидит меня! – завопил Оглторп со слезами на глазах. И бедный маленький Оглторп начал рыдать, как будто его маленькое сердце было готово разорваться.
Мама уволила повариху и Оглторп, дорогой маленький Оглторп, отправился в свою комнату втыкать иголки в своего пса, Спотти. Когда мама спросила, от чего кричит Спотти, Оглторп ответил, что ему в лапу попали осколки стекла. Он сказал, что вытащит их. Мама подумала, что дорогой маленький Оглторп был добрым самаритянином.
Однажды, когда Оглторп был в поле в поисках очередных жертв для пыток, он обнаружил глубокий, темный колодец. Он крикнул в низ, в надежде услышать эхо:
– Привет!
Но ему ответил мягкий голос:
– Привет, Оглторп.
Оглторп посмотрел вниз, но ничего не увидел.
– Кто ты? – спросил Оглторп.
– Спускайся, – сказал голос. – И мы здорово повеселимся.
И Оглторп спустился вниз.
Прошел день, а Оглторп не возвращался. Мама позвонила в полицию, и были организованны поиски. Больше месяца они искали дорогого маленького Оглторпа. Они нашли его, когда уже почти сдались, в колодце, мертвого как дверной гвоздь.
Но как же он умер!
Его руки были выдернуты как крылья у мух. Иголки торчали из его глаз, и было еще много ужасного, о чем лучше не говорить.
Когда они накрыли его тело (то, что осталось от него) и унесли его прочь, им казалось, что они слышали смех, доносящийся со дна колодца.
Я ДОЛЖЕН ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА!
«Что я здесь делаю?» – внезапно удивился я. Я был ужасно напуган. Я ничего не помнил, но я был здесь, на сборочном конвейере атомного завода. Все что я знал, было моим именем – Дэнни Филлипс. Было такое ощущения, что я только что пробудился ото сна. Это место охранялось, и у охранников было оружие. Они выглядели так, словно были готовы ко всему. Здесь также были и другие работники, и они выглядели как зомби. Они выглядели как пленные.
Но все это не имело значения. Я должен был выяснить, кто я… что я делал.
1 2 3