"Это и есть тот самый другой мир", - подумал стрелок.
Вдруг картина у него перед глазами...
Она не изменилась; она сдвинулась. Стрелка зашатало, он ощутил
головокружение и легкую тошноту. Слова и изображение опустились, и теперь
он увидел проход, на дальней стороне которого был двойной ряд сидений.
Некоторые были пусты, но большая часть была занята мужчинами, мужчинами в
странной одежде. Стрелок предположил, что это, наверное, костюмы, но до
сих пор он ничего подобного не видывал. Эти штуки у них на шеях тоже,
возможно, были галстуками или шейными платками, но таких он тоже никогда
не видал. И, насколько он мог судить, ни один из них не был вооружен - не
было видно ни кинжалов, ни мечей, не говоря уже о револьверах. Что ж это
за овцы доверчивые? Некоторые читали листы бумаги, покрытые крошечными
словами - там и сям между словами виднелись картинки; другие писали на
листах бумаги перьями, каких стрелок тоже никогда не видел. Но перья его
не волновали. Вот бумага... Он жил в мире, где бумага и золото ценились
примерно одинаково. Никогда в жизни он не видел столько бумаги. Вот один
из мужчин оторвал от желтого блокнота, лежавшего у него на коленях, листок
и скомкал его, хотя исписал только верхнюю половину одной стороны, а
вторая была вообще чистая. Как ни худо было стрелку, но при виде такого
расточительства он на миг ощутил вспышку ужаса и возмущения.
Позади мужчин была изогнутая белая стена и в ней - ряд окон.
Несколько окон были закрыты чем-то вроде ставней, но за другими виднелось
синее небо.
В этот момент к двери направилась женщина, одетая во что-то вроде
военной формы, впрочем, совершенно не похожей на то, что Роланду
доводилось видеть. Форма была ярко-красная, и частью ее были штаны. Ему
было видно место, где ноги женщины переходили в промежность. Он никогда не
видел ничего подобного у женщин, если они не были раздеты.
Она подошла к двери так близко, что Роланд подумал, что она сейчас
войдет в нее, и попятился, но, к счастью, не упал. Она взглянула на него с
привычной заботливостью женщины, которая одновременно - и служанка, и сама
себе (и только себе) хозяйка. Это стрелка не интересовало. А
заинтересовало его то, что выражение лица у нее не изменилось. Не так
полагалось бы женщине - да и вообще кому бы то ни было - смотреть на
грязного, шатающегося, измученного человека с перекрещенными на бедрах
револьверами, на человека, у которого правая рука замотана окровавленной
тряпкой, а джинсы выглядят так, словно их затянуло в циркулярную пилу.
"Не хотите ли..." - спросила женщина в красном. Она сказала еще
что-то, но стрелок не совсем понял, что это значит. Еда или питье, подумал
он. Эта красная материя - она не из хлопка. Шелк? Немного похоже на шелк,
но...
"Джин", - ответил ей чей-то голос, и стрелок понял это слово. Вдруг
он понял гораздо больше.
Это - не дверь.
Это - глаза.
Каким бы безумием это ни казалось, он видит перед собой часть вагона,
летящего по небу. Он видит ее чьими-то глазами.
Чьими?
Но он знал, чьими. Он смотрел глазами невольника.

2. ЭДДИ ДИЙН
Словно чтобы подтвердить эту мысль, при всем ее безумии, то, на что
стрелок смотрел через проем двери, вдруг поднялось и скользнуло в сторону.
Картина повернулась (опять это ощущение головокружения, чувство, будто ты
стоишь на блюде на колесиках, на блюде, которое невидимые руки катают то
туда, то сюда), а потом проход вдруг словно потек мимо двери. Стрелок
миновал место, где стояли несколько женщин, все - в красной форме. В этом
месте было много каких-то стальных штук, и он, несмотря на боль или
изнеможение, пожалел, что не умеет остановить движущуюся картину, чтобы
разглядеть, что это за стальные штуки - какие-то машины. Одна немножко
походила на печь. Военная женщина, которую он видел раньше, наливала джин,
заказанный тем голосом. Бутылочка, из которой она наливала, была очень
маленькая, стеклянная. Сосуд, в который женщина наливала джин, с виду
казался стеклянным, но, по мнению стрелка, на самом деле это было не
стекло.
Прежде, чем стрелок успел разглядеть побольше, то, что было видно в
дверь, продвинулось мимо. Еще один головокружительный поворот, и он увидел
металлическую дверь. В маленьком прямоугольничке светилась надпись. Это
слово стрелок сумел прочесть: СВОБОДНО.
Картина скользнула немного вниз. Справа от двери, через которую
смотрел стрелок, показалась рука и взялась за ручку двери, на которую он
смотрел. Роланд увидел манжет голубой рубашки, слегка поддернутый и
открывавший крутые завитки черных волос. Длинные пальцы. На одном - кольцо
с драгоценным камнем, возможно, рубином или огневиком, а может и
подделкой, хламом. Стрелок склонялся к последнему - для настоящего камень
был слишком крупен и вульгарен.
Металлическая дверь распахнулась, и оказалось, что стрелок
заглядывает в самый странный из виденных им нужников. Он был весь
металлический.
Края металлической двери проплыли мимо краев двери, стоявшей на
берегу моря. Стрелок услышал, как ее закрыли и заперли на задвижку.
Очередного головокружительного поворота не произошло, поэтому Роланд
предположил, что человек, чьими глазами он смотрит, заперся, протянув руку
назад.
Потом вид все-таки повернулся - не кругом, а наполовину, - и
оказалось, что стрелок смотрит в зеркало и видит лицо, которое однажды уже
видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21