— Это, наверное, Степан Грядовой, у меня есть кое-что и о нем, — и Скуратов показал пальцем на фото молодого парня двадцати трех лет.
— Он был вундеркинд, самый молодой из них. В последний день, когда все члены группы еще были вместе, он смастерил небольшие радиостанции большого радиуса действия. В целях безопасности связь по ним осуществлялась только по цепочке. Каждый день ученые должны были выходить на связь, сообщая, что все в порядке. И если чьего-то сеанса не было, то приходила «волна смерти» — записанное послание, примерно такого содержания «Я, Михаил Токарев, убит…» и после этого в эфире звучала аудиозапись событий, происходивших в последнюю минуту жизни этого человека. Я толком не понял, как это было сделано, но видел у матери и отца маленький микрофон и провод, присоединенный прямо к руке. Скорее всего, микрофон записывал и передавал информацию на радиостанцию, а работал синхронно с пульсом. И как только сердце переставало биться, сигнал прерывался, а радиостанция отправляла всем «волну смерти». Этой частотой пользовались только они.
— Хотел бы я услышать эти записи, они могли бы внести ясность в истории их смерти.
— Я думаю они не сохранились, хотя… спроси у своего мафиози, вдруг они у него есть, — Новак улыбнулся, но в этот миг ему больше хотелось плакать. Люди положили свою жизнь ради идеи правящей верхушки, которая как всегда осталась в тени.
4. Степан Грядовой. 1960-1983, техник-изобретатель, отличник летной академии.
Погиб в Одессе, откуда и был родом. Утром пошел со своей девушкой на море. Решил искупаться. Через полчаса девушка заволновалась, подняла тревогу. Спасатели и береговая охрана искали его до самого вечера. Тело нашли через неделю, выброшенным на песчаную косу. Оно было страшно изуродовано водой и морскими обитателями. Порванная кожа, изломанные кости, наполовину оторванные нижние конечности. Решили, что на него напали катраны, черноморские акулы. Но это невероятно редкий случай. Еще один факт, все до единой волосинки на голове трупа были седыми. Опознали по плавкам и датчику-микрофону, прикрепленному к запястью.
— Каждое убийство выглядит как несчастный случай, но мы прекрасно знаем, что это не так, — сказал Скуратов, глядя на часы, — по идее, самолет уже должен вылететь.

* * *
В Борисполе в это время только объявили посадку.
В аэропорту царила какая-то мышиная возня: бегали медики, приехала милиция, работники спецслужб, у всех проверяли документы. Из-за этого вылет опять задержали.
— А что тут произошло? — спросила Эрвин проходящего мимо молодого лейтенанта.
— Все в порядке, нет повода для волнения, — холодно ответил он заученной фразой.
— Тогда скажи чего вы, как ужаленные бегаете.
— Это не ваше дело, дамочка, просто проверка.
— Хам.
— Честь имею, — лейтенант скрылся в толпе недовольных задержкой рейсов людей.
— Кого-то ищут… — сделала вслух заключение Эрвин.
— Да, я видела, как тут одного жулика повели в кабинет, может это он чего натворил, и теперь сообщников ищут, — отрапортовала Карла, поняв, что эта фиолетовая дама не угроза, а просто назойливая муха.
— Ой, как мне уже хочется домой, я в этом аэропорту торчу с восьми утра. Там папа, наверное, извелся — меня ждет, переживает.
— Козочка, а что ж ты ему не позвонишь.
— Да, не могу дозвониться, наверное, мобильный, как всегда, забыл в кабинете, а на работу звоню — автоответчик. Где Алену носит?
— Алену?
— Да, это моя подруга, — ответила Новак, — мы выросли вместе, сейчас она у папы секретарем работает.
Карла, Эрвин и Светлана, медленно продвигались к своему выходу на взлетное поле. И снова усиленный контроль.
— Что-то здесь не чисто, мне интересно, что произошло? — Света стала осматриваться по сторонам.
— Ты что-то ищешь?
— Да, телефонную линию. Хотя я не уверена, но скорей всего у них здесь есть цифровые камеры, а если есть камеры, тогда тот, кто их устанавливал должен был оставить себе лазейку, и я хочу ее найти.
— Такое возможно? — казалось, что из фиолетовой копны волос сейчас пойдет пар.
— Светка, что ты опять задумала, — услышав шушуканье, пресекла Карла, — ты хочешь, чтобы тебя прямо тут повязали? Очень будет интересно, дочка известного пастора садится в тюрьму за информационный взлом.
— Ого, какие вы слова знаете, «информационный взлом», — Эрвин была удивлена.
— А что ты думала, курица крашенная, если я черная, так я на пальме живу и бананы со шкурками ем, а?
— Карла, тише, на тебя смотрят, — пыталась успокоить няньку Малышка.
Карла и в правду привлекла к себе внимание. Теперь уж точно все будут на них пялиться вплоть до посадки. Так что идея провалилась.
— Ничего Эрвин, приедем домой, я выйду в и-нет, там должна быть информация обо всем.
— Посмотрим, как папа отнесется к этому, — подколола ее нянька, зная, что Виталий против чрезмерного увлечения интернетом.
— Карла, ты можешь хоть на какое-то время перестать быть занудой.
Нянька сердито сузила свои темные, как смоль глаза, набрала в рот воздуха так много, что казалось лопнут щеки, а ноздри запорхали, как крылья бабочки. Она резко отвернулась, давая понять, что обиделась на юную леди.
Малышка и Эрвин переглянулись, не понимая, что ее больше обидело: то, что Света общается только со своей новой подругой или, что няню назвали занудой.
— Подуется и перестанет, не в первый раз, — сказала Света себе в оправдание.
— Ой, я такая любопытная, мне не терпится узнать, что все-таки произошло…
— Да у меня же есть мобильник! Я с тобой совсем забыла, что обещала другу связаться по и-нету. Да ладно, я ему потом все объясню.
Устав стоять в бесконечной очереди, Света присела к стенке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129