* * * Было около девяти часов вечера, когда Семечкина готовила на кухне ужин. Она почистила картошку и поставила ее в маленькой кастрюльке на огонь. Ей не хотелось изобретать что-либо получше, она желала только поесть. Посолив воду с картошкой, Клавдия Ильинична ушла в спальню переодеться. Там она причесалась, надела халат, и в это время на кухне закипела вода. Вслед за сим раздался подозрительный звон посуды. Семечкина быстро преодолела небольшой коридор и застыла на пороге кухне в безмолвном изумлении, широко раскрыв глаза. Потом Семечкина закрыла их и открыла вновь.А возле плиты происходило следующее: невесть откуда взявшаяся девица с черными коротко стрижеными волосами хозяйничала с ложкой в руках. Семечкина сразу же разглядела, что девица была необычно бледна, имела небесно-голубые глаза и красные губы. И еще, что одета эта девица была в срамного вида купальник, а на плечи наброшен прозрачный пеньюар. Вела себя девица так, будто являлась здесь хозяйкой.— Вы кто? — удивление Семечкиной стало перерастать в раздражение (что вполне объясняется чрезмерной усталостью).— Кухарка, — невозмутимым тоном ответила девица. И прибавила: — Вельда фон Шварц. Что угодно, мадам?Семечкина хотела сказать что-то еще, но вдруг из зала раздался носовой голос:— Вельда! Какого черта! Долго мне еще ждать?! Где мое мясо?Семечкина совсем растерялась. Она ринулась в большую комнату, увидев что там делается, зашаталась и, чтобы не упасть, ухватилась за косяк. И надо сказать, было от чего. То, что творилось в зале не шло ни в какое сравнение с кухней. Столь знакомая комната стала вдруг чужой. Хотя, приглядевшись немного, можно было понять, что комната осталась той же, ежели не считать множества вещей, которые появились здесь. Стол остался в центре комнаты и был накрыт красной бархатной материей, которую Клавдия Ильинична никогда не покупала. Да что там, — она такую и в глаза не видела. Электрический свет был погашен; комната освещалась свечами, правда, от чего она только выиграла. На столе стоял золотой канделябр с семью горящими свечами. Вокруг семисвечия в беспорядке было расставлено множество пузатых бутылок и с полдюжины из цветного стекла бокалов. И буфет никуда не делся, но на полках его вместо фарфора и старого хрусталя находились куда более старые толстые книги. Не вдаваясь боле в подробности, скажем, что комната имела тот же вид, что удивил Просвиркина.Во главе стола, восседая на стуле с высокой спинкой, курил толстенную сигару неизвестный Семечкиной гражданин, имевший малюсенькие колючие зеленые глазки, огромных размеров рот, волосы цвета свежей ржавчины и длинный шрам на запястье правой руки. Одним словом, Семечкина увидела Виконта.— Извините, — услышала Клавдия Ильинична сзади голос кухарки и посторонилась.Вельда внесла здоровый золотой поднос с дымящимся обложенным лимонными дольками мясом. Надо ли говорить, что такого подноса Семечкина не имела?Видимо запах мяса был на столько соблазнительным, что в животе у Семечкиной шумно заворчало.— Извините, — сказал гнусаво сидевший за столом, — прошу простить меня покорнейше, Клавдия Ильинична. Садитесь, пожалуйста. — И рыжий, встав из-за стола, собственноручно отодвинул стул напротив себя. Семечкина села, и, прежде чем успела открыть рот с целью задать несколько вопросов, Виконт насадил за золотую вилку маленький кусочек ароматного мяса и протянул со словами:— Пожалуйста.— Благодарю, — Клавдия Ильинична приняла вилку, положила мясо в рот и просто забыла обо всём. Мясо было необычайно вкусно и столь искусно приготовлено, что все вопросы, которые хотела задать Семечкина, вдруг отступили на второй план.Виконт перегнулся со своего места и распечатал бутылку, сломав сургуч на горлышке. Налив Семечкиной и себе, произнес тост:— За встречу.Он поднял бокал, то же сделала и женщина. Они чокнулись и сделали по глотку.Клавдия Ильинична рассматривала Виконта с явным любопытством. Тот перед нею предстал в красной рубахе с коротким рукавом. Кроме всего прочего Виконт довольно часто чесал правой рукой шею в месте, где имелся шрам. Во время поглощения пищи ей также удалось как следует рассмотреть комнату. Очень удивляло то, что в столь короткий срок произошло так много изменений. Но нельзя было отрицать очевидного: здесь стало намного уютнее.Насытившись, рыжий откинулся на спинку стула и затянулся сигарой. Вошла Вельда, убрала грязную посуду и бокалы. Потом внесла на золотом подносе маленькие чашечки на блюдечках с черным напитком, произнеся при этом:— Кофе, господа. Прошу откушать.Клавдия Ильинична разбавила кофе молоком и довольно быстро опустошила чашку. Потом ей захотелось спать.Отхлебнув из своей чашки и затянувшись, Виконт выпустил дым изо рта. После сказал:— Что же, Клавдия Ильинична, пора нам познакомиться. Имя ваше мне известно, а мое — Виконт Виндетто де ла Вурд. Я состою в свите человека, именующего себя графом Леонардом, доверенным лицом. В свите так же имеется кухарка Вельда фон Шварц, с коей вы уже познакомились, а еще Ипполит Ипатьевич Козлов и Цезарь — попугай — весьма образованная, но вздорная птица. Вы, конечно, — гнусавил де ла Вурд, — находитесь в смятении. Но, скажу вам, удивляться здесь решительно нечему. Просто сир и мы, его свита, решили остановиться в этой скромной, но уютной квартире, совсем не надолго, где-то недельки на две-три. А так как посторонних мой господин не выносит, вам позволяется, взяв свои вещи, удалиться из города к своей матери в Малышевку.— Прошу вас, — услышала гадкий голос у себя за спиной Семечкина и обернулась.В дверях комнаты стоял тощий гражданин в старом пальто с чемоданом в руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103