Как я могла этого не видеть?»— Это правда?— Да, госпожа Торцова, истинная правда.— Что ж, учись.И Наташа вновь прильнула к его устам.Сказать, что наш герой находился на верху блаженства, значит не сказать ничего. Сжимать в объятиях столь прелестное создание было, пожалуй, пределом мечтаний Виталия. Он ощущал себя осчастливленным тем человеком, кто был дороже всех его достижений. Он чувствовал себя не в состоянии здраво мыслить, — более того, — Виталий отдался полностью ощущению счастья и радости и старался задушить любые мысли, рождавшиеся в голове. В первый раз ему ответили взаимностью, и это счастье он не собирался выпускать из рук.Они так и стояли: он — в расстегнутой куртке и шапке — прижатый к двери, а она — в его объятьях.Потом началась гроза. Комната, освещенная электричеством, на мгновение превратилась в операционную, — так светло стало вдруг. Гром грянул так, что окна задрожали.— Какой кошмар! — воскликнула удивленная Наташа, повернувшись к окну.«Кажется, я понимаю, откуда всё это. Только бы не случилось чего. Ипполиту с Виконтом, наверное, сильно досталось». — Виталий с тревогой окинул взглядом местность за окном, но он не совсем здраво воспринимал реальность, всё еще пребывая в плену своей страсти.Сверкнуло и грохнуло еще раз. А через какую-то минуту повалил густой снег хлопьями.Только теперь до него дошло. Виталия затрясло. «О, небо! они хотели спасти меня. Какой я глупец! Из-за меня пострадают слуги ангела!» На его лбу выступили капли пота. Начался жар. Головная боль накатила, как ураган. Появились мысли о том, что Наташа не должна видеть его в таком состоянии. Он не мог позволить выдать свои мысли, свое истинное лицо, ну, не то, чтобы лицо, но ведь дружба с Дьяволом, по мнению многих, без сомнения, порочна и развращающа. Наташа не поймет. «Не теперь, позже, когда появится такая возможность». Как только он об этом подумал, испуг отразился на его лице. Виталий подошел к стулу и сел. «Виконт, Ипполит! Да какого черта я последним узнаю обо всем? Я что, святой, в самом деле?! Почему вы прячете меня?»— Ты смотри, что делается, — говорила Наташа, думая, что Серебряков стоит рядом.Потом она повернулась и, увидев сидящего побледневшего лицом парня, сама испугалась.— Ты чего? Что с тобой?Она метнулась к нему. Он взял ее руки в свои.— Нет, ничего не случилось. Просто случайный жар. Гроза зимой — большая редкость, — попытался отговориться и перевести разговор на другую тему Виталий. «Если что-то случилось, уже это не исправить».Девушка положила руку ему на лоб. Он тут же взял ее ладонь и поцеловал.— Не волнуйся, — улыбаясь через силу, проговорил он. — Просто всё это так неожиданно. Если б ты знала, сколько я ждал сего момента! Если б ты только знала.— Знала, — призналась она, — конечно я знала. А ты не догадывался?Вдруг сомнения встрепенули душу Серебрякова. Он тут же поднялся, смотря своей возлюбленной в глаза.— Но ты, ты-то любишь меня?«Он понял, — подумала она, — он, кажется догадался. Что мне делать?»Она тихо сказала:— Да. Возможно я раньше этого не знала, но теперь знаю наверняка. — И тут же испугалась: «Идиотка! что ты мелешь?!»Виталий засомневался: «Как это раньше не знала? Что-то ее трудно понять».— Это правда? Ты действительно меня любишь? Пойми, это очень важно.Взгляд его стал серьезным.— Ну еще бы. Неужели ты думаешь, что я все это просто так, ради развлечения затеяла? Раньше, не знаю, почему, я не могла понять этого, хотя видела, прекрасно видела, что скрывается за твоей грустью. Но ты доказал, что я тебе действительно не безразлична. Ты даже не пытался забыть меня?— Ну, что ты, как я мог забыть? Мне на это не хватит мужества. И можно ли забыть такие прекрасные глаза. Я люблю тебя. Так я еще никогда не любил.Виталий успокоился. Девушка все пыталась понять, что происходит в душе парня. Она сомневалась, удалось ли ей внушить ему, что он не один в своей любви. «Какой же я буду дурой, — думала она, — если не удалось его убедить. Он не так уже воспринимал бы наши отношения. Конечно не оставил, не смог бы, но уже всё было бы не так».— Как люблю тебя! — воскликнул он. — Это чувство было так восхитительно, когда я обнаружил его в своем сердце. Но я боялся потерять ту малую надежду, что теплилась в душе, и поэтому не говорил. Хотя теперь понимаю — актер из меня никудышный. Моя любовь безгранична, она поглощает меня с головой. А теперь я счастливее, ведь ты любишь, ты тоже любишь! Какой я слепец! Не мог понять очевидных вещей. Прости.Девушка прижалась к нему.— Какой ты нежный, — произнесла она.— Я твой, — говорил он, целуя ее длани. — Краски мира стали еще ярче. И пусть день этот станет началом нового. Провидение даровало мне возможность ощутить на себе любовь, оно отдает мое ego Ego : я (лат.)

в твои руки. Всецело теперь я принадлежу тебе.Виталий обнимал ее прекрасный стан, и, казалось, что нежность, переполняющая сердце, вот-вот разорвет его на куски, прорвавшись наружу.Наташа почувствовала, что плачет. Слезы текли по ее щекам. Она ничего не могла с этим поделать. «Господи, он любит! А я до сих пор не могу понять, что к нему чувствую. Никогда он не должен понять этого. Никогда!»Тут новая, более сильная волна нежности накатила на Виталия. И такова уж сила сего прекрасного чувства. Оно не оставляет нам ни малейшей части нашего я, заставляя отдавать себя без остатка. Сердце, где властвует любовь, способно только лишь на самое прекрасное. И та душа, что не испытала сие ощущения, не способна понять цель мироздания. Любовь всепоглощающа, бесконечна, прекрасна. И горе тому, кто скажет иное! Душа, открывшая в себе это чувство, стоит на златой дороге в прекрасный сад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103