В четырехместной палате было вполне уютно, если не считать решеток на окнах. Две кровати у двери оказались не заняты. На той, что находилась справа, спал маленький старичок, а на той, что — слева, лежал с открытыми глазами обросший щетиной сорокалетний мужчина. Он посмотрел на вошедшего равнодушным взглядом.— Вы — Николай Андреевич Семечкин? — задал свой первый вопрос вошедший.Взгляд Семечкина (а это был именно он) оживился, но не на много.— Я, — несколько равнодушно отвечал он.Незнакомец взял табурет, стоявший у стены, и поставив его поближе к Николаю, сел. Потом он порылся во внутреннем кармане собственной куртки и достал сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув его, показал Семечкину со словами:— Ваше?Семечкин приподнялся и сел на кровати, оперевшись спиной о подушку и вытянув ноги.— Мое, — так же равнодушно сказал он, даже не смотря на листок.Незнакомец спрятал лист обратно и вновь спросил:— Всё это правда?— Зачем вы пришли? — вместо ответа сказал Семечкин.— Разобраться, — был ответ. Незнакомец решил представиться. Он вынул документ и раскрыл перед Николаем Андреевичем.— Майор Сидоренко, — сказал Николай. — Вы были у меня на квартире?— Да, были, но ничего не нашли. Пыльно и пусто. Всё на месте. — Ответил майор Сидоренко. — А где ваша жена?— Не знаю. Меня отсюда не выпускают. Считают сумасшедшим. Почему вы вообще здесь?Сидоренко ответил:— Не только вы написали заявление, но еще и Прасковья Федоровна Шмакова. Ваши заявления очень похожи. И еще скажу вам одно: недавно убили бородатого, Козлова. Отсекли ему голову. Вот это-то нас и заинтересовало.Взгляд Семечкина немного просветлел. Он потер руки и произнес язвительно:— Зашевелилась наша самарская милиция, когда главного негодяя убили.— Я не из Самары, — сказал следователь, — из Москвы. И вы нам нужны для дачи показаний. Мы обещаем, что вы скоро отправитесь домой, но прежде побеседуете с нами в отделении.Семечкин усмехнулся:— Как же я отправлюсь домой, когда они меня не пускают?— Вас сегодня выписывают.— Тогда везите меня отсюда. — Семечкин поднялся. — Я вам дам любые показания, только увезите меня из этого дурдома.Через пятнадцать минут машина милиции с Николаем Андреевичем Семечкиным остановилась у крыльца управления.В кабинете, где должна была состояться дача показаний, Семечкин увидел Шмакову, Просвиркина, а еще несколько незнакомых лиц в погонах и без. Руководил всем майор Сидоренко. На самом деле, как оказалось, дачи показаний, как таковой, не состоялось, а требовалось составить портреты подозреваемых. Тут же находился художник, который и принялся на листах, висевших на стене, рисовать портрет за портретом со слов свидетелей.К десяти часам вечера всё закончилось, Сидоренко сложил все листы, поблагодарил всех присутствующих за содействие и в заключении добавил:— Мы еще не раз увидимся, чтобы уточнить некоторые детали, а сейчас вас всех развезут по домам.Когда Сидоренко, Просвиркин и еще несколько следователей, участвовавших в расследовании этого запутанного дела, остались одни в кабинете, майор сказал:— И что вы на это скажете?— Я немало удивлен, — сказал один из следователей, молодой лейтенант, — всё это смахивает на какую-то дьявольщину.— Сатанисты, — произнес Просвиркин, — или, как еще их там называют. Все газеты просто пестрят заголовками. Приписывают всё новые пакости этой легендарной шайке. Правды там и на грош не наскребешь, а вранья — можно черпать половником.— Самое удивительное из всего, — сказал Сидоренко, — то, что никого из них живым еще не нашли. А один умудрялся воскресать. Как это он проделал, даже эксперты не знают. И, хотя мы живем в современном обществе, это как-то не вяжется с нашими атеистическими взглядами.В кабинет вошел молодой сержант и доложил:— Найдена гражданка Семечкина, — он посмотрел на телефонограмму и продолжил, — Клавдия Ильинична. Она находится в селе Малая Малышевка у своей матери в доме.— Ну и?.. — спросил, ожидая продолжения Сидоренко.— Ее допросили, и через несколько минут придет факсом протокол. — Завершил сержант.— Как придет, — произнес майор, — мне тут же.— Да, — сказал сержант и вышел.— И еще одна пропажа нашлась. — Сидоренко поднялся со своего места во главе длинного стола. — На сегодня это всё. До завтра.Все стали расходиться. А майор задержал на минуту Просвиркина и спросил:— Вы поставили охрану возле тела этого маленького человека?— Да. Двое дежурят в морге, — отвечал капитан.— Надеюсь — они не заснут.— Нет.— Добро. Ну, — майор протянул ладонь Просвиркину, — до завтра.Просвиркин пожал руку и вышел вон из кабинета, решив направиться в морг.«Надо же, — думал он за рулем, — сгорела наша анатомическая лаборатория. И это случилось за неделю до всей чертовщины. А ведь виновника пожара до сих пор не нашли. Несчастный случай». До «Семашко» доехал на удивление быстро; на всех светофорах горел зеленый свет, когда он проезжал их.Два сержанта сидели в морге на стульях и играли в карты. Когда Просвиркин вошел, они, соскочив, вытянулись по стойке «смирно».— Сидите, — сказал Иннокентий Алексеевич, — где труп?— В холодильнике, — ответил длинный, почти двухметрового роста, в отутюженной форме сержант, тасовавший колоду. Второй усмехнулся:— Вы всерьез думаете, что он встанет?Он был небольшого роста. Дешевая сигарета уже потухла и висела, прилипшая к нижней губе. Лицо было сплошь все покрыто прыщами, а волос на голове почти не было.— Я ничего не думаю, — произнес Просвиркин, — во что играем?— В «чирик Чирик : карточная игра.

», — ответил длинный.— Раздавай на меня. — Просвиркин взял стул и сел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103