То ли от этих мыслей, то ли оттого, что первый шок начал спадать, меня затошнило. Но на приступы рвоты не было времени. Женщина из «Бьюика» должна быть где-то неподалеку, и проломленная голова мужа сейчас не единственная ее беда.
— Жди здесь! — приказал я Расти. — С ним (показал на тело Боба, стараясь при этом на него не смотреть) должны были идти Рой и Дольф. Тот, кто убил его, мог напасть и на наших парней. Позовешь меня, если их увидишь, понял?
Он торопливо кивнул и завертел головой. Вытаращенные глаза вращались в глазницах, как у мультяшного комика. Да пусть хоть лопнут!
Я сжал зубы, борясь с тошнотой, и бегом кинулся к «танцзалу». Кому пришло в голову выкрасить его в такой цвет? Алые стены словно свежей кровью покрыты — и никаких воробьев не понадобилось, на черта птичья кровь, если человеческой с избытком?
Девочка! Я заметил ее боковым зрением, малышку из «Бьюика», и в первое мгновение не поверил своим глазам. Девочка не плакала, не звала на помощь и не бежала куда глаза глядят в поисках спасения. Присев на корточки, она собирала полевые цветы между дальней стороной холма и амбаром. А я бежал к ней, не думая, что могу своим видом перепугать бедняжку насмерть. Где же ее мать? Где Рой? Если это он врезал камнем по голове мужчине, что он сделал с женщиной? Ответ напрашивался сам собой. Но почему тогда ребенок так спокоен? Неужели… Догадка звучала невероятно. Неужели девочка ничего не видела?
Я остановился возле нее, тяжело дыша, но она не испугалась и, быстро поднявшись, не выронила ни одного стебелька из букета.
— Что-то случилось, мистер? — спросила, вскинув На меня глаза. В машине они блестели от страха, теперь же испуг притаился в самых уголках, отпихнутый туда удивлением.
— Нет. Все в порядке.
Я сам не ожидал, что сумею выговорить хоть слово спокойно, но каким-то чудом взял себя в руки (ничего, что дрожащие) и ответ прозвучал легко, утешающе. Я даже улыбку изобразил, и, наверное, не очень похожую на оскал, потому что девочка улыбнулась в ответ. Она явно не знала, что отец доживает последние минуты или уже умер, а мать…
Букет приподнялся.
— Как они называются, сэр?
Я тупо смотрел на цветы и спокойное миловидное личико. Нет, нельзя пялиться! Улыбка, держи улыбку!
— Где твои родители? — спросил я.
— Они шли там, сзади, — малышка махнула рукой в сторону холма. Его длинный изгиб скрывал от нас тело Боба и стоящего над ним Расти. — Папа, мама и Рой, мой новый друг, и еще какие-то парни. Я побежала вперед, а они шли медленно. Когда вышли сюда, папы уже не было, но мама сказала, чтобы я не пугалась. Просто у папы снова заболела голова и он вернулся в гостиницу.
Она пожала плечиками.
— Так как называются эти цветы? Они такие красивые!
— Бизоньи сердца, — наобум ляпнул я. — А куда пошла твоя мама?
— Туда, — девочка показала на дом, в котором я не так давно испортил рандеву Айлин с Диланом. — Она сказала, что немножко отдохнет там, и попросила ее не беспокоить. Вообще-то я уже есть хочу.
— Тогда поищи, какие еще тут есть красивые цветы, — я не узнавал свой голос, — только далеко не уходи, а я скажу твоей маме, что ты проголодалась. Мне как раз нужно увидеться с Роем. Девочка кивнула.
— Мою маму зовут Лиз, — сказала она. — А вот эти, синие, как называются?
— Дождик. Она засмеялась.
— Неправда. Так цветы называться не могут.
Я подмигнул — конечно, не могут, шучу! — и держал улыбку, пока не повернулся к ней спиной. Заставил себя идти к дому, а не бежать. Ни криков, ни грохота оттуда не слышалось, и это пугало не меньше, чем вид человека с проломленной головой. Присутствия «еще каких-то парней» я ждал, едва услышал от Стэна, что Рой пошел за приезжими. Но сколько их? И что я сделаю, когда войду в дом? Почему Ларри заодно со значком не подарил мне пистолет?
Подойдя к крыльцу, я по-прежнему ничего не слышал. Дверь стояла закрытой. Я постарался двигаться бесшумно, поднялся по ступенькам на цыпочках. Господи, смажь половицы каким-нибудь невидимым маслом! Елеем, соком райских кущей или адской смолой — только пусть они не скрипят! И по дверным петлям пройдись кисточкой, чтобы те, внутри, не услышали, как я вхожу. Извини, если прошу слишком много.
Осторожно потянув дверь, я переступил порог — и сразу услышал довольный смех Роя. Дверь в комнату, где развлекались Дилан и Айлин, на сей раз не закрыли. Снова смех… И тихий женский голос: «Молчи, молчи, пожалуйста». В этом сдавленном голосе колотились невыкричанный вой, страх и боль. Если повезет и Рой будет стоять — или лежать — спиной к двери, я смогу Ударить его… сцепленными руками. Не много от этого будет толку!
Задержав дыхание, я попытался сконцентрироваться. Клеймен снова засмеялся. Единственно безопасный для меня выход — уйти, пока не заметили. Соврать что-то ребенку, вернуться к Расти… Кстати, этот тупица не плетется за мной? Я оглянулся на дверь. И увидел в углу холла лопату. Самую обыкновенную штыковую лопату, слегка поржавевшую. Может, она стояла тут и раньше, в прошлый раз было темно и я не рассматривал углы.
Черенок лопаты был плохо оструган, зато не скользил в ладонях. Плевать, если заработаю несколько заноз. Я поднял лопату, как растяпа-новобранец, выполняющий команду «На плечо», и все еще на цыпочках ступил на порог комнаты. Чтобы увидеть картину, какую и ожидал. Лиз на спине лежала поперек кровати, ее раскинутые в стороны руки прижимали к покрывалу Дилан Энсон и прыщавый парень — сколько я видел этого придурка, так и не узнал его имя! — и оба стояли спиной ко мне, а чуть ближе стоял Рой и тоже смотрел на женщину, а не на вход. Вот это везение! Несколько секунд у меня точно есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132