На каждый вопль самок он отвечал своим рыком. Но как бы дико и страшно это не было, худшим было то, что в левой его кисти болталось окровавленное тельце его сына, Тонго.— Нет, — выдохнула Кэролайн. Горячие слезы замутили ее взор, и она спрятала лицо на груди Пауэрса. — Нет, нет, нет.— Пойдемте, — обхватив рукой ее за плечи, Пауэрс подтолкнул ее к двери. — Пойдемте, здесь мы ничего сделать не сможем.Она дернулась. — Нет. Не можем же мы так все оставить! Мы должны сделать что-нибудь!— Что? Ребенок мертв, не так ли? Остальные обезьяны? Им вы тоже ничем помочь не сможете.— Но Джек…— Ну, и что? Вы собираетесь до него карабкаться?— Я могла бы стянуть его вниз…— Нет.— Но должна же я сделать хоть что-то!— Остаться в живых, к примеру. С чего это вы решили, что он и вас не разорвет? Нужен был вам вердикт от начальства? Ну так вот он вам. Возвращаемся назад в лабораторию, где мы сможем спокойно над всем подумать.Она резко отстранилась от него, когда он попробовал ее обнять. — Но что насчет остальных обезьян? Что насчет них?— Ну, к ним он не лезет, нет? Он убил лишь одну из них и ребенка. Думаете, оставались бы они все в живых, если бы он как-либо не мог себя контролировать?Он был прав, по-своему. Так что она позволила ему себя увести. Но крики преследовали ее, на всем пути назад, до лаборатории.
На пути к Каньону Смерти 24 декабря 2438 года 12:45 Она испустила придушенный крик, еще прежде чем осознала, что натворила. Затем тренированность взяла свое. Нырнув вниз, она переложила бесполезный учебный лазер в левую руку, после чего отщелкнув пальцем кнопку над ее KA — BAR , выхватила нож одним быстрым движением. Сердце ее колотилось как бешенное, а легкие раздувались словно мехи. Взор повело, похоже, передышала кислорода. — Медленнее, медленнее, по шагу за раз… Она не смотрела на людей, по крайней мере, не пристально. Примерно минуту. Сперва убедиться в том, что ее никто здесь не ждет. Скользнув вдоль палатки, только что обогнутой ею, она приподняла полу стволом лазера, и также быстро уронила назад, с ножом наготове. Пусто. Лишь раскрытые мешки и две скатки. То же самое, что и во второй палатке, но там мешок и скатка имелись в одном экземпляре, должно быть имущество чиф-мастер-сержанта отряда. Часть ее желала мчаться прочь отсюда, вопя, и как можно дальше — другая же знала, что ей нужно пройти через все это, если ей хочется остаться в живых.Они все сидели бок о бок — спинами к ткани палатки, второй и третий наклонившись, так что головы их касались друг друга. Было бы смешно, если бы не было так страшно. Одиночные выстрелы в грудь, пулевые, калибр — крупный. Очень точные выстрелы. Кто бы ни убил их, он желал убедиться в этом, поскольку парки их были расстегнуты и сдвинуты на плечи. Футболки были разрезаны посреди и раскрыты, словно страницы книги, так что она могла видеть входные отверстия, каждую одиночную, узкую дырочку шести-семи миллиметров диаметром под левым соском и чуть сбоку. Прямо над сердцем. Лишь капля крови, уже свернувшейся, подобно замерзшей слезе. Недостаточно, чтобы стать причиной столь удушающего запаха крови.Причиной же запаха были — перерезанные горла. От уха до уха. Сердца, даже те, что прострелены насквозь, бьются в агональном ритме еще примерно минуту. Быстрый взмах ножом слева направо, этого более чем достаточно, чтобы кровь брызнула фонтаном. Кровь, собравшаяся в толстые ручейки и уже начавшая подмерзать.Но перерезание глоток, это было уже чересчур. Как и усаживание их в ряд, словно зрителей. Если только… она отступила на пару шагов, и оглядела окрестности. Ага, справа от нее, так и есть — KA — BAR, воткнутый в землю. Два комплекта жетонов обвивали рукоять черной кожи, с полувысохшей на ней кровью. Наклонившись и выдернув нож, она увидала инициалы на его пятке — Ч.К . Затем уронила жетоны себе в руку. Джеймс. Хакетт. Жетоны были черными.Мускулы ее челюсти напряглись. Она ни на секунду и не поверила, что это Кинкейд поубивал всех их. Ну да, он был супер-снайпером, и да, он любил вызовы. Но она знала, что он был настоящим солдатом и настоящим мужчиной. Если у убийцы был нож Кинкейда, следовательно Кинкейд был мертв. Ее изумило то, что она не чувствовала горя. Может быть оттого, что внутри она также была солдатом, а солдаты горюют лишь тогда, когда для этого есть время. Прямо сейчас она была занята. Ей нужно было остаться в живых.Все, буквально все вопило о том, что она осталась последней. Что означало также, что спектакль этот был разыгран исключительно для нее, кем-то знавшим, что она придет сюда. — И если он все это так устроил… — То это для того, чтобы понаблюдать за моей реакцией, — сказала она, неожиданно — О, черт…И как бы доказывая ей, что убийца читал ее мысли, левую ногу ее пронзил раскаленный прут ослепляющей боли.
Полигон Якима, Терра 24 декабря 2438 13:30 — Подождите-ка, — сказал Пауэрс. Он все еще сжимал ее руки своими, наклонившись вперед, так что лица их были менее чем в полуметре от друга. — Давайте подумаем обо всем этом как следует. Может быть, это все даже неплохо.— Что?! — Кэролайн вырвала свои руки из его, так что теперь Пауэрс сжимал в ладонях лишь воздух. — Как вы можете такое говорить?!— Разве вы не сказали только что, что подобное, это обычное дело?— Нет, я сказала, что это не так уж необычно, если самец убивает ребенка, даже своего. Но это кое-что, что Джек никогда не делал.— Что не означает, что сделать подобное он не мог. Откуда вы знаете, что такого рода агрессивное поведение не имеет естественных причин?Она моргнула. Веки ее зудели, а нос забит от слез. Джек — убийца? Каннибал? Шимпанзе могут быть сменять настроение по мановению ока — покорные в одну секунду — бешеные убийцы в другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24