Факелы, прикрепленные к стенам, отбрасывали неровный колеблющийся свет, который не мог рассеять сумрака, сгустившегося под высоким потолком. Гул шагов эхом отзывался в стрельчатых сводах и замирал в лабиринтах ходов и переходов. Казалось, этой череде колонн и рвущихся ввысь арок не будет конца. Простенки между дверьми покрывали выцветшие гобелены с вытканными на них сценами охоты и сражений. Пыль толстым слоем покрывала пол, стены и часто попадавшиеся рыцарские доспехи, словно немые стражники, продолжавшие охранять эти покои.
Завернув за угол, где коридор делал резкий поворот, переходя в другое крыло здания более поздней постройки, они буквально столкнулись с двумя миловидными служанками, спешившими куда-то по своим делам и без умолку разговаривавшими.
Одетые в длинные светлые платья, подчеркивавшие их стройные тела и нежную округлость форм, служанки держали по большой корзине с белоснежным бельем. В широких декольте были видны полные белые груди молодых женщин. Этим волнующим зрелищем монах с капитаном успели насладиться в полной мере, когда служанки поклонились им в знак приветствия, не столько из-за почтения, столько из-за того, чтобы показать содержимое лифов своих платьев.
— Куда спешите, прелестницы? — Капитан обнял одну из девиц, а другую игриво ущипнул за соблазнительно выступающий зад.
— Не распускай руки, — ее и без того румяное лицо зарделось от удовольствия и стало пунцовым, — старшая дама приказала накрыть столы в главном пиршественном зале для трапезы, которая состоится после казни. И мы сейчас спешим туда.
— Я загляну к вам сегодня вечером, когда проверю посты на стенах, улыбаясь произнес Хьюго, — а будет лучше, если вы сами заглянете ко мне. Компанией нам будет бочонок вина и мой старый товарищ Уиллик.
Вторая служанка, с черной родинкой на левой груди и копной золотистых волос, украшавших ее маленькую головку, все это время не отводила взгляда от крепко сбитой фигуры монаха. Она наклонилась к самому уху подруги и. что-то прошептала ей. Взрыв озорного смеха огласил коридоры.
— А святой отец тоже составит нам компанию? — игриво спросила она.
— Ничего не имею против отужинать в благочестивой компании приятных людей за стаканчиком хорошего вина, милые дамы. А уж наши грехи я постараюсь отмолить перед богами, тем более что это моя прямая обязанность, дети мои, — смиренно произнес монах, многозначительно поднимая глаза кверху.
— Да, вы, святой отец, за словом в карман не лезете! — воскликнул капитан. — А не поступить ли вам на службу к лорду Рэму армейским капелланом? Клянусь своим мечом, вы не пожалеете!
— Мы успеем еще поговорить об этом за ужином, сын мой.
— Значит, решено. Ждем вас сегодня вечером. Клянусь богами, мы весело проведем время. Поспешим же, святой отец, — обратился он к монаху, когда, шурша накрахмаленными юбками, служанки скрылись за поворотом коридора, — у нас еще очень много дел.
Спустившись вниз по выщербленным, покрытым трещинами каменным ступеням винтовой лестницы и потянув за кованое железное кольцо, прикрепленное квадратными медными заклепками к крепким толстым доскам, из которых была сколочена низенькая дверца, отворяющаяся вовнутрь, монах с капитаном оказались в просторном внутреннем дворике.
Дворик был зажат между высокой зубчатой стеной, трехэтажным зданием с островерхой черепичной крышей и приземистой восьмиугольной башней, словно вросшей в землю своим тяжелым основанием. Ее фундамент покрывали зеленый мох и лишайник, а на высоком, давно не смазанном шпиле красовался ржавый флюгер в форме летящего по небу трехглавого дракона. К крепостной стене, по верху которой шла открытая деревянная галерея, притулилось низкое одноэтажное строение без окон, с большими деревянными воротами на кованых засовах. Стены трехэтажного здания были сплошь увиты зелеными растениями, чья густая листва тянула свои щупальца к маленьким балкончикам и круглым окошкам, выполнявшим скорее декоративную, чем оборонительную роль. Оба крыла дома прорезали полукруглые арки, соединявшие дворик с остальным замком. Большие квадратные фонари, раскачивавшиеся от порывов ветра на массивных цепях, вместе с укрепленными на стенах факелами составляли все освещение ночью. А посередине утрамбованного земляного покрытия двора, мелодично журча струйками воды, бил небольшой фонтанчик, создавая своими свежими брызгами приятную прохладу в жаркие дни.
У низенькой двери, обитой толстым железом, стоял часовой и со скучающим видом чертил концом своей алебарды на земле какие-то рисунки. Солдат непрерывно что-то жевал, то и дело утирая рукой свою давно не стриженную черную бороду и отряхивая свой панцирь от крошек, которые сыпались на него.
Увидев капитана Хьюго, он встал навытяжку по стойке «смирно», поправив съехавший на затылок блестящий стальной шлем.
— Как дела, Сигурд? — спросил капитан Хьюго, остановившись рядом с солдатом. — Происшествий не было?
— Никак нет, капитан! Все было тихо — стражник пытался незаметно спрятать за свой щит кусок пирога с мясом, который до этого жевал.
— А где Абсолом?
— Он пошел проверить, все ли приготовили к казни его помощники, и уточнить у коменданта города точное время проведения церемонии.
— Давно он ушел?
— С полчаса назад, сэр, — посмотрев на огромные часы, висевшие на стене высокой узкой башни, ответил стражник.
— Тогда найди его и приведи сюда. Скажи ему, что я приказал. Передай Абсолому, что пришел монах ордена «Искатели истины» исповедать нечестивца. Да пускай поторопится и не забудет ключи от подземелья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37