— Смутно, мне трудно уловить логику. Получается, что спутник обречен вечно вращаться по определенной орбите, зависящей от скорости и тяготения?— Нет. Теоретически так оно и было бы, если бы спутник вращался по идеальной окружности и ничто не могло бы уменьшить или увеличить его скорость или даже сбросить с орбиты. Однако орбиты, как правило, не являются идеальной окружностью. Некоторые имеют форму вытянутого эллипса, в результате спутник иногда сильно удаляется от планеты и возвращается только через длительные промежутки времени. И пока он находится далеко, двигаясь медленно под слабым воздействием тяготения, иные факторы могут изменить его орбиту. К примеру, гравитационные поля других тел или даже далеких звезд.Порой возникают и иные осложнения. Когда спутник оказывается рядом с планетой, верхние атмосферные слои способны существенно замедлить его скорость… Должен признаться, Джиджи, что я и сам никогда не верил в эту теорию до конца! Предположим, что планета движется очень быстро и не обязательно по прямой, а, например, по орбите вокруг какого-то другого небесного тела. Кроме того, возникает вопрос: почему, когда спутник, летающий по вытянутой эллиптической орбите, находится на дальнем ее конце, он ведет себя так, будто на него действуют силы, которые должны возникнуть только в момент его возвращения ?— Ты спрашиваешь у меня, друг Винз?Винс рассмеялся:— Я задаю вопросы, которые не осмеливался произнести вслух, когда учился. Теория утверждает, что спутник и планета перемещаются с равными постоянными составляющими прямолинейного движения. Однако я подозреваю, что правда заключается в следующем: на самом деле не существует понятия постоянной орбиты; ее параметры просто кажутся постоянными для обычных существ, продолжительность жизни которых ограниченна. В течение длительных промежутков времени даже мелкие происшествия могут изменить орбиту.— Но дающий свет спутник, — заметил Джиджи, — находится на этой орбите уже очень давно.— По сравнению с нашей продолжительностью жизни — да. Ну, а по космической шкале времени — нет. К тому же ленджийский артефакт может оказаться регулируемым устройством.— Вот еще один вопрос, который меня занимает. Является ли спутник долго живущим или у него есть механизм саморегуляции? Вдруг ленджи периодически возвращаются, чтобы направлять его полет? Я не готов сидеть в пещере до самой смерти. И мне кажется, что нам не удастся вернуться на Шанн на этом корабле, даже если Акорра и Гондал сумеют разобраться в устройстве ленджийских артефактов. Меня греет надежда, что ленджи не исчезли, а Волами ими не забыта. — Джиджи помолчал. — И последний вопрос, если ты не возражаешь: из твоих слов я сделал вывод, что искусственное солнце вращается выше атмосферы Волами. А на каком оно находится расстоянии?— Гм-м, хороший вопрос. Чтобы произвести расчеты, мне нужна дополнительная информация. Предположительно это расстояние составляет около двадцати пяти тысяч миль. — Землянин еще немного подумал. — При условии, разумеется, что орбита естественная.— Не так уж далеко, — пробормотал Джиджи, — если мы сумеем построить корабль, который доставит нас за пределы атмосферы.— Да, пожалуй, но боюсь, что температура может оказаться слишком высокой — если только она не регулируется с темной стороны. Что у тебя на уме? Что мы выиграем, добравшись туда?— Я размышлял о легенде, которую ты цитировал: «Волами дремлет в ослепительном сиянии своего светильника. Но когда он погаснет, Волами вступит в сражение». Не требуется особенно развитого воображения, чтобы интерпретировать значение этих слов: когда светильник погаснет, его создатели вернутся, чтобы выяснить, что случилось.— Конечно! — Винс почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Почему, черт возьми, он сам не догадался?— И еще одно, — продолжал Джиджи. — Если Волами является шаром, спутник вращается вокруг планеты по орбите, которая не слишком отличается от окружности, а сама планета не вращается вокруг своей оси, значит, на Волами существуют две противоположные точки, практически постоянно остающиеся в темноте.Винс вздохнул:— Конечно, ты прав, они будут соответствовать полюсам нормальной планеты. Но спутник, запущенный для того, чтобы обогревать и освещать планету, может быть запрограммирован — если у него имеется какой-то двигатель — и периодически самостоятельно производить корректировку орбиты. И тогда появятся разные времена года. Но даже если тут и есть северный и южный «полюса», какой от них толк нам?— Понятия не имею, друг Винз. Подобные вещи могут оказаться полезными — чтобы привлечь внимание ленджи, к примеру, если они еще существуют. Пока я здесь сижу, мне только и остается, что размышлять. И у меня появился новый вопрос.— Какой?— Мы так мало знаем о Волами. Почему бы не отправиться на разведку? Во всяком случае, мы могли бы подняться на вершину скалы, осмотреть окрестности и получше изучить пустыню. А вдруг мы найдем руины каких-нибудь сооружений, построенных ленджи, в которых окажется необходимая нам информация? Завтра, если мне удастся убедить вас, я возьму пару своих воинов и заберусь наверх.Винс вскочил на ноги:— Я совершенно с тобой согласен, Джиджи. И готов тебя поддержать. Если не случится ничего неожиданного, я отправлюсь с тобой!
Утреннее солнце Волами жарко грело спину Винса, хотя он и надел самодельную шляпу с широкими полями и самую легкую одежду, какую только удалось отыскать на корабле. Он преодолел последние двадцать футов, отделявших его от вершины, и встал у самого края рядом с Джиджи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62