Установлено, что в последние четверо суток жизни Саймон Гривжиц не покидал созвездие Таурус. Сотрудники наблюдения начали тотальную проверку всех баз, находящихся в созвездии…»
«07-24 12.50 GMT. База „Савер“ отказалась предоставить сотрудникам корпорации доступ для осмотра помещений. Директор службы распорядился продолжать поиски скрытно…»
«07-25 17.55 GMT. Тела двух сотрудников корпорации обнаружены за городской чертой. База „Савер“ отказалась комментировать происшествие, равно как и брать на себя ответственность за гибель двух человек…»
– Через пояс или в обход? – спросил Зоули.
Майкл вздрогнул, удивился. От офиса до пояса астероидов, окружавшего базу, лететь около двух часов. Неужели он читал столько времени?
– В обход.
Обычно Майкл предпочитал не пользоваться кружным путем, которым ходили пассажирские лайнеры. Этот маршрут был безопасней, но на час длинней. Однако сейчас Майкл нуждался именно в запасе времени, потому что вблизи базы работать с сервером корпорации нельзя: джамп-установки наводят помехи.
Краем уха он слышал, как Зоули обменивается любезностями с диспетчером базы. О своем прибытии полагалось предупреждать, чтоб не пришлось садиться на аварийную площадку. «Внешний ангар четыре-пятнадцать», – донесся до него голос диспетчера. Далековато от грузовых платформ, ну да ладно. Майкл вернулся к изучению документации.
Вспышка на мониторе ослепила его. По барабанным перепонкам коротко ударил сигнал тревоги, и тут же монитор погас. Проморгавшись, Майкл увидел пульсирующую красную линию по верхнему краю – знак, что связь с корпорацией прервана внешним сигналом. В наушниках раздался голос:
– Поворачивай.
Голос не был ни угрожающим, ни доброжелательным. Никаких эмоций и интонаций. То, что называется «бесплотный», оставляющий ощущение, будто он существует сам по себе, без носителя. Однако Майкл готов был прозакладывать собственную голову за то, что с ним разговаривает человек, а не робот.
– Какого черта? – гневно спросил он.
Тишина. Голос отправился по своим делам. Майкл сидел с приоткрытым ртом, чувствуя себя полным идиотом. Потом до него дошло.
Кто-то вклинился в прекрасно защищенный канал реальной связи с главным сервером корпорации. Кто-то пробил все двадцать уровней защиты. И мощность передатчика у этого «кого-то» оказалась такой, что он вышвырнул из канала корпорационный сервер.
На мониторе по-прежнему сиротливо мигала красная черта. Майкл осторожно снял шлем, опасливо, словно кусачее животное, повертел в руках. Разумеется, шлем не цапнул его за палец. И даже не заговорил.
С интуицией у Майкла был порядок. Шестое чувство твердило, что фокус со связью – не ловушка. И не угроза. Просто кто-то очень хорошо знал, что именно ожидает Майкла Тейлора на базе. Причем последний вывод никакого отношения к предвидению уже не имел. Голая логика: его предупредили сразу после того, как закончились переговоры с диспетчером. Следовательно, его «слушали» все время, если точно угадали момент? Выходит, так.
Он сомневался, что загадочный аноним желает добра корпорации. Тут что-то другое. То ли Майкл рискует вмешаться в дела кого-то, кому посторонние жертвы на фиг не нужны, то ли… И вообще, осенило его вдруг, это не мог быть кто-нибудь, кроме ТСГБ – тайной службы галактической безопасности. Раньше на Земле существовали всякие секретные организации такого рода, соединенные с разведками, – ЦРУ у американцев, Моссад у евреев, КГБ у русских (жуткая контора, о которой до сих пор толком ничего не известно). Но все эти структуры (кроме, возможно, КГБ) – детский лепет по сравнению с ТСГБ. Их существование хотя бы документально подтверждено. О ТСГБ этого сказать было нельзя.
Майкл глянул на большие обзорные экраны. На них развернулась красивая и уютная картина. Привычная. Но казавшаяся неуместной.
– Поворачивай, – приказал он Зоули и снова нахлобучил шлем.
Желания вмешиваться в дела ТСГБ у него не было, но куда больше насторожила какая-то деталь в обзоре, мелкая, выделенная даже не сознанием, а интуицией. По терминалу побежали ряды симпатичных разноцветных циферок – включились поворотные дюзы. Изображение на обзорном экране дрогнуло, поплыло, отмечая резкое изменение курса. И тут Майкл сообразил, что его обеспокоило.
Они находились над самой базой, хотя по расчетам до нее оставалось еще минут сорок.
Яхта ухнула вниз. Рывок был настолько мощным, что сбойнул гравитатор. Майкла подбросило к потолку, Зоули не болтался над своим креслом только потому, что перед стартом пристегнулся. Майкл извернулся, возвращаясь на место, защелкнул не только основные, но и резервные ремни.
По монитору забрала поползли разноцветные полосы – диаграммы состояния систем. Майкл выругался. У него возникло ощущение натужного рева турбин – юношеское воспоминание. Тогда взорвался древний самолет, пытавшийся подняться в воздух с тройной нагрузкой. И Майклу казалось, что двигатель яхты точно так же мученически взвыл, используя последние резервы в борьбе черт знает с чем. Хотя в Космосе, конечно, никакого рева быть не может.
Уже через полторы секунды Майкл понял, что произошло. На базе включились захваты. Мощные захваты, обычно вытягивающие корабли-роботы из джамп-каналов. Только сейчас они были направлены в сторону реального Космоса и держали посудину, управляемую людьми.
Мозги заработали с бещеной скоростью. Надо что-то делать, иначе им крышка. Захват либо переборет сопротивление двигателя, и тогда яхта шмякнется о поверхность базы, либо двигатель взорвется раньше. В любом случае экипаж погибнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113