Истеричный женский крик мгновенно потонул в целом хоре детских воплей и плачей, отцы семейств бросились к своим малышам, все же свернув ограду павильона, а зеваки разбежались, унося панику в глубину парка. За последние сорок лет так и не сумев привыкнуть к регулярным взрывам и перестрелкам на улицах родных городов, толпа отреагировала мгновенно, неумело и оттого еще более дико. На асфальт начали валиться сбиваемые с ног люди.Павел упал на землю, выдернул из-за пояса пистолет, что-то крикнул Демину. Телохранитель уже выталкивал хозяина из парка и, присев за билетной будкой, снова целился в Круглова. Раздались выстрелы, Павел ответил и перекатился в сторону, прикрываясь перевернутой тележкой для приготовления сахарной ваты и воздушной кукурузы. Ох и будет же он потом вопить по поводу испорченной одежды...— Костин, охрана уносит мальчика через северный выход! Твою мать, Костин, бегом!Андрей обернулся, быстро приблизился, не спуская раненого телохранителя с прицела, наклонился, рукой прикасаясь к шее.— «Центральная», на главном входе необходима медицинская помощь. Продолжаю преследование... — Длинным скачком перепрыгнув поваленное ограждение, Андрей побежал к тоннелю, пригибаясь и держа оружие перед собой. За спиной продолжали стрелять, вопили люди.Быстро заглянув в пустой поезд, застрявший на выходе из трубы, он метнулся к забору парка. Ветки кустов, еще не успевшие облысеть к приходу сентября, отчаянно колыхались. Кусты, забор, скамейки. Андрей нагнал телохранителя, зажавшего ревущего пацана под левой рукой, за Комнатой Страха.— Стоять! Мальчишку в сторону, оружие на землю, руки чтобы я видел! — заорал Андрей, падая на одно колено и ловя широкую спину в прицел.Охраннику словно поставили подножку. Он качнулся, будто готовясь упасть, но удержался на ногах и застыл, не оборачиваясь.— Я сказал, быстро оружие на землю и отпусти пацана! Телохранитель медленно повернулся и присел, внезапно выставив мальчика вперед.— У-у-у, суки! — тихо взвыл он, кладя ствол пистолета на плечо пацана. — Замочу мелкого, мусор поганый! А ну бросай ствол! Быстро, козлина, а не то грех на душу возьмешь! Ну, кому сказал?!«Тигр» дрогнул в руке, но Андрей не опустил оружия. Внимательно, очень внимательно следил он за каждым движением, за каждым вздохом здоровенного бугая, прятавшегося за спиной плачущего девятилетнего мальчугана.— Ты чего это, падаль, удумал, — негромко, но отчетливо проговорил Андрей, — хозяйским сыном прикрываться?! Я тебе не мент, меня твое прошлое не волнует. Мальчишку отпустишь — тогда и поговорим. Давай без глупостей, ты мне и не нужен вовсе.Лицо охранника исказила неопределенная гримаса, и он повел стволом пистолета:— А мне все одно! Я сидеть не буду, понял, падла! Я вообще... — Он немного привстал из-за детского плеча, и Андрей, коротко выдохнув, выстрелил.Бугай исчез из-за детского плеча, словно его стерли ластиком. А мальчишка даже не шелохнулся. Продолжал опасливо коситься назад и не успевал смахивать предательские слезы. Человек, которого он знал всю свою сознательную жизнь, лежал за его спиной с железной стрелкой в голове. Человек, которому он привык доверять. Человек, который так любил катать его на руках и приносить апельсины. Защищавший и оберегавший. Осмелившийся предать.Тело бритоголового тяжело осело в лужу, выпавший из руки пистолет откатился прочь.— Все хорошо, Гриш, — Андрей осмотрелся и медленно спрятал оружие, — больше бояться нечего...Демонстрируя открытые ладони, Андрей осторожно подошел к ребенку. Опустился рядом на корточки, прикоснулся к плечу. Мальчишка не переставал всхлипывать, но заплаканные глаза поднял.— Ну, будь мужчиной... — Андрей запнулся. На этом весь его лексикон разговора с плачущими девятилетними мальчиками полностью себя исчерпал. Он неумело притянул пацана к себе, настороженно всматриваясь в неподвижное тело охранника. Кровь медленно капала с идеально выбритого лица, ручейком втекая в грязную лужу.— «Центральная», — Андрей прикоснулся к передатчику, — у меня ребенок. Доложите обстановку.Мельников ответил не сразу, совсем не сразу, и тишина эта насторожила Андрея больше, чем десять негров с битами в ночном подъезде.— «Центральная», ответьте первому посту. Требуется обеспечение отхода, как меня поняли? Что там у вас происходит?— Да-да, первый пост, понял тебя, это «Центральная»... — Голос Мельникова долетал словно из далекого космоса.— Лексеич, что с ним?! — Догадка пришла мгновенно и уверенно, словно только и дожидалась, когда можно будет бедой громыхнуть. Гриша вздрогнул, когда Андрей стремительно поднялся на ноги.— Ранен он, Пашка твой... — Мельников тяжело вздохнул, — Демин, сука, уйти-таки смог. Упустили гада. Ладно, давай, Андрюша, веди мальчонку... Я ребят послал, выход обеспечат.Словно во сне Андрей взял пацана за плечо и направился к воротам парка, совершенно не замечая ни встревоженных лиц зевак, ни дороги через газоны, по которым шел.
Глупая усталая бессонная ночь. Солнце, пользуясь прорывом в грязной пелене, скрывавшей Новосибирск от его светлого взгляда, ласкало просыпающийся город блеклыми лучиками. Лучики путались в зеркальных стенах небоскребов, антеннах и нагромождении высотных строек, которые, наверное, так никогда и не будут закончены.— Давай помедленнее, ага? — Андрей осторожно пошевелил затекшей ногой и повернулся к окну, любуясь восходом. Кибернетический таксист — ухоженный мужчина средних лет, послушно наклонил голову и снизил скорость. Такси пересекало пустынный мост, и Андрей прижался лбом к прохладному стеклу, наблюдая, как танцуют на речной воде солнечные зайчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99