– Осторожно, Ник! Они идут к нам!
Через забор завода лезли еще психи. Нас от них отделяла шестифутовая цепочная ограда. А они медленно на нее лезли. Скоро они посыплются на дорогу рядом с нами.
Парнишка за нами сократил разрыв до сорока ярдов.
Я подал машину вперед.
– Что ты делаешь. Ник? Не бросай его позади!
– Я и не бросаю. Но нельзя, чтобы нас окружили. Эти психи перевернут машину. Он успеет, он впереди толпы.
Парень хорошо рванул – он был быстр. Я вел машину вперед на пяти милях в час.
У него на бегу выпал из кармана бумажник. На миг мне показалось, что у него хватит дури остановиться и его подобрать, но он только глянул, как бумажник отлетел в кювет, и снова впился глазами в машину, как спринтер в финишную ленту.
С насыпи медленным расхлябанным шагом спускался какой-то жирный. Ему помогла сила тяжести, и он рысил быстрее, чем мог бы по ровному месту.
И он схватил пацана.
– Господи! – ударил мне в ухо крик Сары. – Они его поймали, поймали!
Я вильнул, чтобы видеть погоню. Парень вытянул руки назад и выскользнул из куртки, оставив ее в руках у жирного.
– Он успеет, успеет! Давай, давай! – кричал я, пока у меня самого уши не заболели.
С пассажирского сиденья раздался громкий треск. Я повернулся и увидел старика, бьющего тростью в окно. Он ударил еще раз, и появилась звезда трещин.
Закричали девчонки на заднем сиденье. И еще раз закричали, когда он схватился за ручку и распахнул дверь. Я прибавил до двадцати миль в час, и он завертелся и рухнул лицом вниз.
– Закрой дверь. Вики, и защелкни замок. – Лицо у Сары было белым. – Энн, ты тоже. Ему придется сесть здесь со мной.
Я снова сбавил до пяти миль в час.
Парнишка уставал. Покрасневшее лицо скривилось от боли.
Толпа нагоняла. Но он успевал, должен был успеть.
Без всякой причины на гладком участке дороги он поскользнулся и полетел на дорогу, вытянув руки вперед. Я остановил машину.
Все это случилось слишком быстро.
Свора захлестнула его, как приливная волна. Только что он лежал на земле, глядя на нас и тяжело дыша. Тут же он исчез под бьющей, кусающей, рвущей толпой.
Я прибавил скорость. Еще через десять секунд мы уже ничего не видели.
Сара захлопнула дверь и повернулась ко мне:
– Стой! Стой, я сказала! Я качнул головой.
– Остановись! Спаси его!
– Не могу. Поздно.
– Ник… останови машину.
– Я сказал – поздно! ОН МЕРТВ! МЕРТВ, ПОНЯТНО?
Дальше мы ехали молча. Девочки на заднем сиденье плакали.

Глава четырнадцатая


Слэттер

Нам не удастся.
Сомнение стало закрадываться, пока мы ехали прочь от мальчишки, которого рвала на куски толпа. И подавить его мы не могли.
Слишком многое могло случиться. Чуть что – и с нами будет, как с тем беднягой на дороге. Прокол… отказ двигателя… баррикада на дороге… или просто несколько сот психов разорвут наш автомобиль на части.
И хрен ли мне тогда делать?
У меня есть шанс от них удрать. А две девчонки на заднем сиденье? Рискну я своей жизнью в попытке их спасти? Или лучше избавиться от них побыстрее?
Что это ты задумал. Ник? Высадить их у дороги? Почему тогда не избавить их от страданий – ножом?
Нет, я могу найти для них какой-нибудь дом. Оставить им достаточно еды, а потом найти помощь.
Перебирая эти возможности, я ехал в сторону шоссе, которое должно было вести нас на юг.
Я все еще пережевывал этот план, когда увидел идущего по дороге человека, которого хорошо знал.
И сбавил скорость до десяти миль в час.
Вот он. Мистер Кошмар собственной персоной. Может, мне опять это снится? Нет, это он, живой и мерзкий.
– Таг Слэттер!
– Кто?
Сара наклонилась, чтобы разглядеть человека, к которому мы медленно подъезжали.
Слэттер выглядел как всегда. Светло-голубой хлопчатобумажный костюм, солдатские сапоги, болтающаяся с боку на бок бритая голова, сигарета во рту, которую он курил не для удовольствия, а в виде декларации. И эта декларация гласила: “В гробу я вас всех видал”.
На нас он даже не посмотрел, пока мы подъезжали.
И только когда мы проезжали мимо, он бросил на нас короткий взгляд, на миг оторвав глаза от дороги. Встреча глаз была короткой, холодной и жесткой. Синие птицы татуировки по краям глаз только подчеркивали энергию его ненавидящего взгляда.
Я почувствовал, как меня окатило волной его презрения, и контакт прервался.
Псих.
Я нажал на газ и поехал дальше. Через десять минут Слэттер будет мертв. Он шел прямо туда, где засели на насыпи лунатики. Слэттер – мертв. Мне нравилось сочетание этих слов.
– Ты его не предупредишь?
Сара не могла поверить, что я проехал мимо.
– Когда он их увидит, повернет обратно. Уголком глаза я видел, как она качнула головой. Сначала я оказался трусом, предоставив парнишку его судьбе. Теперь у меня хватило черствости не предупредить кого-то, кого я, несомненно, знал. Она начинала меня ненавидеть.
– А почему мы не взяли этого человека с собой? Это спросила Вики, глядя серьезными глазами из-под очков.
– С ним ничего не случится. Теперь сядь и отдохни малость. Скоро будем на шоссе. Там сзади есть шоколад.
– Но почему мы его с собой не взяли? Те люди могут на него напасть.
– Он шел не в нашу сторону. Шоколад в голубой коробке.
– Это так его зовут – Таг?
– Да.
– А почему его так назвали? Таг – это не настоящее имя.
– Слезы Иисусовы! Откуда мне знать? Я ему не брат и не сват!
Сара метнула на меня острый взгляд.
– Она только спросила. Незачем на нее обижаться.
– Я не обижаюсь.
– А почему тогда было его не взять? Места у нас хватило бы.
– У нас горючего не беспредельный запас, Сара. Лишний вес значит больший расход… Кончится – застрянем.
– Чушь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96