Не напрягая вообр
ажение, можно было себе представить, что земля Ц один мощный зверь, и кто-
то разрубил артерию в ее почвенной коже. И теперь кровь жизни бежит по кан
алу, бывшему когда-то рекой Тон. Миллионы галлонов крови текут в далекое-
далекое море.

9

Ц Рик, кто все эти люди?
Я открыл глаза. В моей спальне стоял Стивен и смотрел из окна, отодвинув од
ной рукой штору, а другую приложив к голове, будто видел что-то, чего не пон
имал.
Я протер глаза.
Ц Гм… который час?
Он посмотрел на меня, но не ответил. Синие глаза были спокойны, но я прочел
в них что-то, отчего в животе свернулся ледяной ком. Я вздрогнул, по коже по
бежали мурашки.
Ц Какие люди? Ц Я выскочил из кровати.
Ц Вон те. Ц Он выглянул в окно.
Мне не понравился его голос, не понравилось выражение его синих глаз, нед
вижно глядящих в окно, будто на вишнях выросли человеческие глаза вместо
плодов.
Какие люди? Вон те… не знаю, какие… я ни при чем… я ничего не делал…
На секунду меня ударила кулаком тревога. Впервые с пятницы я вспомнил то
лицо в лесу. Которое плавало в воздухе. А потом меня бросило ничком на земл
ю и придавило сверху.
Теперь какие-то таинственные люди. Все с серыми лицами? Все…
Ц Господи Иисусе!
Все мысли о бестелесных лицах исчезли. Я стоял рядом со Стивеном и глядел
на Милю Короля Элмета.
Или, точнее, на то место, где должна была быть Миля.
Ц Какого черта они тут делают? Ц приглушенно сказал Стивен.
Я выглянул вместе с ним. Увидел синее утреннее небо, разрезанное одиночн
ым следом реактивного самолета. Увидел сад перед домом. Кирпичную дорожк
у, ведущую к кованым железным воротам. Увидел газон с угловатой клумбой п
осередине, на которой росли желтофиоли; мама так ухаживала за этой клумб
ой, что земля там была рыхлая, как груда хлебных крошек. Увидел изгородь из
бирючины и Трумен-вей. А потом увидел явно невозможное.
Людей.
Не дюжину. Не две. Не сотню. Не полтысячи и даже не тысячу.
Тысячи людей.
Тысячи и тысячи. Как будто живое море голов разлилось по дороге, по лугу вв
ерх и, насколько хватал глаз, в лес. Поглядев налево, я увидел дорогу, тоже з
абитую людьми. Бойкот-драйв была забита людской пробкой.
Тогда я обернулся к часам-радио запомнить время. Воскресное утро, время
7.11. Тогда мне казалось важным запомнить время. Такое было чувство, что мне
придется когда-нибудь стоять на свидетельском месте и давать показания
о том, что я видел.
А что же я видел? Я видел Ферберн, захлестнутый приливом людей Ц мужчин, ж
енщин, детей. Закрученными столбами поднимался в недвижный утренний воз
дух дым пятидесяти костров.
Мы со Стивеном стояли и смотрели. Не двигаясь. Наверное, даже не дыша. Наши
м глазам предстало невероятное зрелище. Хоть все общественные места был
и забиты людьми, частные сады выглядели как обычно. Все еще властвовала ц
ивилизация, и границы частных владений уважались, пусть даже ворота были
открыты.
Единственное сравнение, которое пришло мне в голову, Ц рок-концерт на от
крытом воздухе. Те же толпы людей, пытающихся устроиться поудобнее, когд
а сидеть можно только на траве.
Ц Из них некоторые в ночной одежде, Ц услышал я приглушенный голос Стив
ена. Ц Пижамы и сорочки. А вон смотри, ребенок, завернутый в одеяло.
Стивен смотрел на отдельных людей в толпе, а не на море голов. Я тоже вгляд
елся пристальнее. Увидел женщин средние лет в ночных рубашках и с наброш
енными на плечи, как плащи, пуховыми одеялами. В основном люди сидели или п
олулежали на траве. Сидели отцы и матери, держа на коленях детей Взрослые
мужчины в пижамах или нормальной одежде, а то и причудливой смеси одного
с другим. На лицах у них было выражение, как у детей, впервые попавших в нов
ую школу. Выражение потерянное и одинокое, и чуть угадывается надежда, чт
о сейчас вот кто-нибудь придет и скажет им, в какой класс идти.
В 7.17 зазвонил телефон. Потом я узнал, что телефоны у всех зазвонили в одно и
то же время. Сняв трубку, я услышал что-то вроде долгого вздоха, потом он за
тих, оставив эхо, звучавшее еще секунд десять и сменившееся глухим молча
нием. Это было странно похоже на то, как вздохнула наша собака Эмбер в саду
на одеяле. Был день моего пятнадцатилетия, и после долгой здоровой жизни
Эмбер умирала от старости. Когда она уходила, когда погасла искорка в ее г
лазах, я услышал этот долгий глубокий выдох, будто не из легких, а откуда-т
о еще глубже. Наверное, оттуда, где был якорь ее души. Теперь душа уходила.

Мы похоронили Эмбер посреди клумбы в саду.
И теперь я слышал такой же звук, будто бы умирало что-то красивое. Конечно,
это мог сдохнуть кремниевый чип размером с ноготь мизинца на телефонной
станции в Лидсе, но именно такой он издал звук. И в двадцати тысячах домов
все телефоны зазвонили погребальным звоном по двадцатому столетию.
Я поглядел на людской ковер, на сгорбленные плечи, на изможденные лица. Я с
обирался сегодня утром ехать в Лидс на репетицию и строил планы, как пото
м зайти в “Пицца-экспресс” так, чтобы встретить Кейт Робинсон Ц наткнут
ься на нее совершенно случайно, небрежно поболтать, а потом попросить ее
о встрече.
Этого не будет.
Я точно это знал, видя десятки тысяч беженцев, сидящих на поле без еды, без
крова, без воды. Мир переменился, и будущее будет другим.
Мы будем другими. Нам придется стать другими. Или погибнем.
Я потряс головой, испытывая холод и головокружение.
Ц Стивен… как ты думаешь, что случилось?
Он посмотрел на меня:
Ц Есть только один способ узнать, Ц и быстро вышел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170