— наконец выдавила я.— Поговорить. Я хотел отправить письмо тебе на мэйл, но побоялся, что его увидит кто-нибудь еще. Я могу продать информацию о Робе Вестерфилде.Я посмотрела на него. Его лицо было совсем рядом. Мой преследователь оказался мужчиной лет сорока, в джинсах и потертой шерстяной клетчатой куртке и с тонкими, не слишком чистыми волосами. Он нервно оглядывался по сторонам, как будто готовясь убежать в любую минуту.Пока я поднималась на ноги, он принес мокасин и протянул его мне.— Я ничего тебе не сделаю, — повторил мужчина. — Я ужасно рискую, встречаясь с тобой. Послушай. Если тебе неинтересно, я пошел.Не знаю, почему, но я ему поверила. Если бы он хотел меня убить, у него уже был шанс.— Так что? — нетерпеливо переспросил он.— Говорите.— Может, зайдем на пару минут в мой фургончик? Не хочу, чтобы кто-то меня увидел. Люди Вестерфилда здесь повсюду.В этом я не сомневалась, но в фургончик мне лезть что-то не хотелось.— Говорите здесь.— У меня есть вещь, с которой Вестерфилду можно пришить одно старое дело.— Сколько?— Тысяча баксов.— Что это?— Помните, в старуху Вестерфилд стреляли двадцать пять лет назад? Вы писали об этом на своем сайте.— Да, помню.— Мой брат, Скип, сел за это в тюрьму. Ему дали двадцатник. Не протянув и половины срока, он умер. Не выдержал. Он всегда был хилым.— Это ваш брат выстрелил в миссис Вестерфилд и ограбил ее дом?— Да, но все состряпал ее внук. Это он нанял меня со Скипом.— Но зачем?— Вестерфилд сидел на игле. Поэтому и из колледжа вылетел. И кое-кому он был очень много должен. Он видел завещание бабки. Она отваливала лично ему сто тысяч баксов. Только она скопытится — и деньги в кармане. Он обещал нам за работу десять штук.— Тем вечером он был вместе с вами?— Шутите? В Нью-Йорке, на ужине с матерью и отцом. Он всегда умел прикрыть свою задницу.— Он заплатил вам или брату?— В качестве задатка он дал Скипу свой «Ролекс». Потом заявил, что часы стащили.— Зачем?— Чтобы замести следы, когда моего брата взяли. Вестерфилд заявил копам, что видел нас в боулинг-клубе за день до покушения на старуху. Сказал, что Скип с его часов взгляда не сводил, так что он их даже в сумку положил, когда пошел играть. А потом полез за часами, а их и нету. И нас тоже. Вестерфилд клялся, что видел нас тогда первый и последний раз.— Откуда вы знали о его бабушке, если вы с ним не общались?— О ней была большая статья в газетенке. Она подарила здание какой-то больнице или что-то вроде того.— А как вас с братом поймали?— Меня не поймали. А брата взяли на следующий день. У него уже были приводы, и он очень нервничал из-за того, что придется пришить старуху. Для этого Роб его и нанял. Вестерфилд хотел, чтобы все выглядело, как ограбление. Комбинацию от сейфа он нам не сказал — ее знали только члены семьи, и это могло его выдать. Зато попросил Скипа взять нож и стамеску и поцарапать сейф. Будто его пытались взломать, но не вышло. А Скип порезал руку и снял перчатку, чтоб вытереть кровь. И, видать, задел сейф. Копы нашли там его отпечатки.— А потом он поднялся наверх и выстрелил в миссис Вестерфилд?— Да. А на меня у них ничего не было. Я стоял на стреме и вел машину. Скип велел мне держать рот на замке. В общем, ему дали срок, а Вестерфилд остался чистеньким.— Как и вы.Он пожал плечами.— Да, знаю.— Сколько вам было?— Шестнадцать.— А Вестерфилду?— Семнадцать.— Ваш брат сослался на Вестерфилда?— Конечно. Но ему никто не поверил.— Не уверена. Его бабушка изменила завещание. И вычеркнула оттуда те сто тысяч.— Круто. Скипу скостили срок до двадцати лет, за чистосердечное признание в покушении на убийство. Ему хотели дать все тридцать, но он согласился взять это на себя не больше чем за двадцатник. Прокурор пошел на сделку, и старухе не понадобилось выступать в суде.Последние лучи солнца исчезли за облаками. Меня все еще трясло после падения. Вдобавок теперь я еще и мерзла.— Как вас зовут?— Алфи. Алфи Лидз.— Алфи, я вам верю, — начала я. — Но зачем вы рассказываете об этом мне сейчас? Все равно доказательств причастности Роба Вестерфилда к делу так и не нашли.— Они у меня есть. — Алфи порылся в кармане и достал оттуда сложенный листок бумаги. — Это ксерокс чертежа, который дал Вестерфилд нам с братом, чтобы мы могли проникнуть в дом и не поднять тревогу.Из другого кармана он извлек ручку-фонарик.Продуваемая ветром парковка — не лучшее место для изучения чертежей. Я еще раз посмотрела на парня. Он на пару сантиметров ниже меня, да и сильным особо не выглядит. Я решила рискнуть.— Ладно, залезем в фургончик, только я — в кресло водителя, — заявила я.— Как знаешь.Я открыла дверцу и заглянула внутрь. Больше никого. Заднее сиденье сломано, на полу — какие-то банки с краской, кусок ткани и лестница. Алфи обошел фургончик. Оставив дверцу приоткрытой, я опустилась за руль. Если это ловушка, я быстро отсюда выберусь.В ходе журналистских расследований мне не раз приходилось встречаться с неприятными ребятами в местах, в которые просто так я бы ни за что не заглянула. В результате инстинкт самосохранения у меня отточен до предела. Не считая того, что я сидела в маленькой кабинке с человеком, принимавшим участие в покушении на убийство, я была в полной безопасности.Наконец мы оба оказались внутри, и он протянул мне бумагу. Тонкого лучика фонарика хватило, чтобы разглядеть особняк Вестерфилдов и подъездную дорожку. На чертеже был отмечен даже гараж-"убежище". Под общим планом зданий располагалась подробная карта внутренних помещений усадьбы.— Вот, здесь даже нарисована сигнализация и написан код отключения. Роб не боялся, что его заподозрят, если мы рубанем сигнализацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73