— Я не против, что буду на этаже одна, — повторила она.
Ее вкатили в спальню. Стены цвета слоновой кости, ковер того же мягкого зеленого оттенка, что и в коридоре. Антично-белая мебель. Занавески из набивной ткани смешанных оттенков слоновой кости и зеленого, такое же покрывало.
— Тут чудесно! — воскликнула Кэти.
— Я так и думала, что вам понравится, — обрадовалась санитарка. — Медсестра зайдет через несколько минут. Разбирайте вещи и устраивайтесь поудобнее.
Она ушла. Слегка неуверенно Кэти разделась, надела ночную рубашку и теплый халат, убрала одежду в шкаф. Господи, что она будет делать этим долгим унылым вечером? Вчера в это время она собиралась на ужин к Молли, где ее ждал Ричард.
Кэти покачнулась и невольно ухватилась за комод. Постепенно голова перестала кружиться. Наверное, все из-за напряжения и последствий разбирательства, а также — чего скрывать — мрачного предчувствия.
Она в больнице. Как ни отгоняй эту мысль, она в больнице. Трудно поверить, но она не может преодолеть свой детский страх. Папа. Джон. Два человека, которых она любила больше всех на свете, умерли в больнице. Как ни старалась Кэти рассуждать здраво, она не могла справиться с паникой. Ладно, вдруг это лечение поможет ей. Ведь в понедельник все оказалось не так уж страшно.
В палате было четыре двери — стенной шкаф, ванная, коридор и, должно быть, гостиная. Кэти открыла ее и заглянула туда. Как и сказала регистраторша, там все было вверх дном. Мебель стояла посреди комнаты, накрытая малярным холстом. Она зажгла свет. Доктор Хайли, прямо скажем, любитель совершенства. На стенах никаких изъянов. Неудивительно, что расценки в клинике столь велики.
Пожав плечами, Кэти выключила свет, закрыла дверь и подошла к окну. Здание больницы было построено в форме буквы «П»: два параллельных крыла под прямыми углами отходили назад от главного корпуса.
В понедельник вечером она была на другой стороне, напротив той палаты, где находится сейчас. Стоянку начали заполнять автомобили посетителей. Где то место на стоянке, которое приснилось ей? Ну конечно — вон оно, с краю, прямо под последним фонарем. Сейчас там стояла черная машина. И снилась ей черная машина. Эти проволочные спицы, которые сверкали в свете фонаря.
— Как вы себя чувствуете, миссис Демайо?
Она резко обернулась. В комнате стоял доктор Хайли. Рядом с ним переминалась с ноги на ногу молоденькая медсестра.
— Ох, вы меня напугали. Хорошо, доктор.
— Я стучал, но вы не слышали, — с укором произнес он, подошел к окну и задернул занавеску, пояснив: — Что бы мы ни делали, из этих окон все равно дует. Не хватало только, чтобы вы простудились. Сядьте-ка на кровать, я измерю вам давление. И возьму кровь на анализ.
Медсестра пошла за ним. Кэти заметила, что у девушки дрожат руки. Она явно боялась доктора Хайли.
Доктор обернул ей руку манжетой тонометра. У Кэти снова закружилась голова, и ей показалось, будто стены комнаты отступают. Она вцепилась в матрас.
— Что-то не так, миссис Демайо? — ласково спросил доктор.
— Нет, ничего. Голова закружилась. — Он стал накачивать манжету.
— Сестра Рендж, принесите, пожалуйста, холодный компресс на лоб миссис Демайо, — приказал он.
Та послушно бросилась в ванную. Доктор внимательно смотрел на тонометр.
— Давление низковато. Есть жалобы?
— Да. — Ее голос звучал глухо, словно чужой. — У меня снова началась менструация. Со среды — ужасно обильная.
— Меня это не удивляет. Честно говоря, если бы вы не решились на плановую операцию, я абсолютно уверен, что вам пришлось бы делать срочную.
Сестра вышла из ванной с аккуратно сложенной тканью, и прикусила нижнюю губу, пытаясь унять дрожь. Кэти не нужен был холодный компресс, но стало жаль девушку, и она откинулась на подушку, чтобы медсестра положила компресс ей на лоб. Ткань была мокрая насквозь, и по лицу Кэти потекла ледяная вода. Она подавила желание вытереться: доктор заметит, а ей не хотелось, чтобы медсестру отчитали.
Кэти стало смешно, и она представила, как говорит Ричарду: «И эта бедная перепуганная девочка едва не утопила меня. Наверное, у меня теперь начнется бурсит бровей».
Ричард. Надо было сказать ему, что она ложится в больницу. Хорошо бы он сейчас был здесь…
Доктор Хайли держал шприц. Пока он набирал кровь из вены на ее правой руке, Кэти закрыла глаза. Потом посмотрела, как он кладет пробирки с кровью на протянутый медсестрой поднос.
— Я хочу, чтобы этим занялись немедленно, — резко велел он.
— Да, доктор. — Медсестра выскочила за дверь, явно обрадованная возможностью сбежать.
— Увы, сегодня ночью дежурит эта робкая молодая женщина, — вздохнул доктор Хайли. Но я уверен, что вам не потребуется ничего особенного. Вы приняли все таблетки?
Кэти вспомнила, что не выпила лекарство в три, а теперь уже седьмой час.
— Боюсь, что пропустила в три часа, — извинилась она. — Я была в суде, и все, кроме разбирательства, вылетело у меня из головы. А сейчас, наверное, пора уже принять последнюю.
— Таблетки у вас с собой?
— Да, в сумочке, — она посмотрела на комод.
— Не вставайте, я подам.
Она взяла у него сумку, расстегнула «молнию» и достала бутылочку. Оставалось как раз две таблетки. На ночном столике стоял поднос с графином воды и стаканом. Доктор Хайли налил воду в стакан и протянул ей.
— Примите их.
— Обе?
— Да-да. Это мягкое средство, а я хотел, чтобы к шести вы закончили прием лекарств.
Он дал ей стакан и бросил пустую бутылочку в карман.
Под взглядом доктора Кэти послушно проглотила таблетки. Его очки в стальной оправе сверкали в свете лампы. Сверкание… Сверкающие спицы машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83