Ему никогда не собрать их все, но он уверял себя, что их унесет ветром и никто не заметит. Сколько бы он ни старался держаться подальше от объективов фотокамер, наверняка на заднем плане каких-то фотографий, снятых на круизных судах, он запечатлен, это неизбежно. Люди по всему миру вставляют такие фотографии в рамочки, хранят их, чтобы вспоминать свои сказочные каникулы... И сейчас эти фотографии пылятся на бесчисленных комодах в спальнях и на стенах в кабинетах, никто не обращает на них внимания... Такая картина представлялась ему и забавной, и в то же время пугающей.
Кэролин Уэллс собиралась послать фото, на котором он был запечатлен, доктору Сьюзен Чандлер. Он едва успел ее перехватить, и мысль о том, что он был на волосок от гибели, до сих пор приводила в трепет. Он прямо-таки видел, как Сьюзен распечатывает конверт, узнаёт его, и глаза у нее округляются от изумления и ужаса.
Ну вот наконец-то и его гараж. Он съехал по пандусу, остановился, вышел из машины и кивнул дежурному, который приветствовал его с искренней теплотой, приберегаемой только для постоянных клиентов. Был уже почти час ночи. Короткое расстояние, отделявшее гараж от дома, он прошел пешком, с наслаждением ощущая на лице дыхание холодного, бодрящего ветра.
«Через неделю все будет кончено, — обещал он себе. — К тому времени мне останется преодолеть последний отрезок долгого пути. Сьюзен Чандлер придется устранить, после чего я отправлюсь в свой последний круиз».
Он был уверен, что, как только миссия завершится, огонь, пожирающий его изнутри, погаснет и он наконец-то вырвется на свободу. Он станет именно таким человеком, каким его всегда хотела видеть мать.
58
Ранним утром в четверг Памела Гастингс заехала в больницу проведать Кэролин Уэллс в надежде, что сейчас ей сообщат о значительном улучшении. Увы, ей сказали, что состояние подруги не изменилось.
— Она опять звала «Уэна», — сказала Глэдис, старшая сестра утренней смены. — Только на этот раз мне показалось, что она сказала: «О, Уэн!» Как будто хотела поговорить с ним.
— Ее муж слышал, когда она это сказала, Глэдис?
— Нет. Он вчера после обеда как ушел, так больше не возвращался.
— Не возвращался? — переспросила ошеломленная Памела. — А вы не знаете, он звонил? Может, он заболел?
— Он не давал о себе знать.
— Этого не может быть, — пробормотала Памела. — Я ему позвоню. Можно повидать Кэролин?
— Конечно.
После аварии прошло всего два с половиной дня, а Памела уже так освоилась в отделении интенсивной терапии, словно провела тут полжизни. Вчера кровать, на которой лежал старик, поступивший с обширным инфарктом, была обнесена ширмами. Сегодня она была пуста. Памела решила ни о чем не спрашивать. Она не сомневалась, что ночью старик умер.
Не закрытая бинтами часть лица Кэролин в это утро казалась еще более распухшей, чем вчера, синяки потемнели. У Памелы по-прежнему не укладывалось в голове, что эта женщина, спеленатая бинтами как мумия, подключенная к трубкам, — ее очаровательная, веселая, жизнерадостная подруга.
Руки Кэролин лежали поверх одеяла. Памела сплела свои пальцы с ее, обратив внимание на то, что с безымянного пальца Кэролин исчезло простое золотое венчальное кольцо без камня. Это наблюдение заставило ее вспомнить о том, что Кэролин никогда не злоупотребляла драгоценностями. У нее было несколько красивых брошей и подходящих к ним серег, да старинная нитка жемчуга, доставшаяся от бабушки. Больше она никогда ничего не носила.
— Кэролин, — тихо сказала Памела, — это я, Пам. Просто хотела узнать, как ты тут. Все о тебе спрашивают. Как только почувствуешь себя лучше, у тебя соберется вся гоп-компания. Мы с Вики и Линн уже готовим вечеринку по случаю твоего выздоровления. Шампанское, икра, лососина — все, чего душа пожелает. «Банда четырех» умеет пировать на широкую ногу. Верно?
Памела сознавала, что несет чепуху, но ей сказали, что Кэролин, возможно, слышит ее. Ей не хотелось говорить о Джастине. Пришло в голову, что если Джастин толкнул Кэролин под колеса и если Кэролин об этом знает, то ей невыносимо слышать его голос и ощущать само его присутствие.
«Но я не знаю, чем тут можно помочь, — подумала Памела. — Если бы только она пришла в сознание... хоть на минутку!»
— Мне пора, Кэр, — сказала она вслух, — но я еще вернусь. Целую.
Она коснулась губами щеки Кэролин, но никакого ответа не почувствовала.
Утирая слезы тыльной стороной ладони, Памела покинула отделение интенсивной терапии. Проходя мимо комнаты ожидания, она с удивлением увидела Джастина. Он сидел на стуле, ссутулившись, весь поникший. Он был небрит, в той же одежде, что вчера. Их глаза встретились, и он вышел в коридор.
— Кэролин тебе что-нибудь сказала? — спросил он с надеждой.
— Нет, она ничего не сказала. Джастин, ради всего святого, что происходит? Почему ты не вернулся сюда вчера?
Он помедлил, ответил не сразу.
— Потому что полиция считает, что это я толкнул Кэролин под машину, хотя формально меня еще ни в чем не обвинили. — Он твердо выдержал пристальный взгляд Памелы. — Ты шокирована, да, Пам? Шокирована, но не удивлена. Тебе такая возможность тоже приходила в голову, верно?
Вдруг его лицо исказилось гримасой боли, и он разрыдался.
— Неужели никто не понимает, что я к ней чувствую?
Овладев собой, он покачал головой и указал пальцем в сторону палат интенсивной терапии.
— Больше я туда не пойду. Если Кэролин кто-то толкнул и она ощутила это, она и сама могла решить, что это я. Но у меня только один вопрос: если у нее действительно роман с этим парнем, с этим «Уэном», которого она все время зовет, тогда почему, черт побери, он не пришел ее проведать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103