Юноша неожиданно пошевелился, озноб волнами побежал по прекрасным рукам и ногам. Вдруг нестерпимый рев боли потряс холодный камень подземелья. Голоса мужчины и женщины слились в гимне пробуждения плоти, и трудно было понять, чего больше в этой песне — боли или наслаждения. Тёкк все чаще поминала имя той, кто владеет Смертью. Распалившись, она дарила ему поток любви и страсти, неудержимо хлынувший и затопивший его, пробуждая желание.
Через несколько мгновений боль ушла — только радость обладания, возвращение к жизни, песнь темной любви торжествовали во мраке.
Глава первая. ПЕРВОЕ УБИЙСТВО
В единственной тесной комнатенке убогой хижины спали три женщины. Ближе всех к очагу расположилась пожилая женщина, ее посеребренные годами волосы малиново поблескивали в отсветах пламени очага. Хотя ночь и выдалась теплой, Норда не сняла толстого серого платья, при этом еще и куталась в одеяло, стараясь подоткнуть его под себя. С возрастом, к сожалению, люди сильнее зябнут, и ей, старухе, уже трудно было согреться. Лежала она в полудреме, беззаботный и глубокий сон давным-давно оставил ее. Губы ее беззвучно шевелились, время от времени она хмурилась, черты лица искажались, словно она боролась с кошмарами, досаждавшими ей.
Поодаль возле стены, по левую сторону от двери под желтым одеялом лежала Хальд, спавшая обнаженной. Ее фигура была под стать эльфам и волосы такие же — длинные и золотистые. Сон ей выдался тревожный, беспокойный — по лицу пробегали тени, брови подергивались, капельки пота выступили на коже.
С противоположной стороны примостилась Гутрун в тонкой белой ночной сорочке. Молодая, совсем еще девчонка, она только-только начинала приобретать женственность. Энергичное, с резкими чертами ее лицо окаймляли длинные волосы цвета воронова крыла.
Норда и Хальд служили богине Фрейе, ее божественной силой они творили свое волшебство. Гутрун тоже вскоре должна была примкнуть к когорте ее служительниц.
Девушке также не доставляли удовольствия посетившие ее этой ночью сны. Одно беспокойство, ни радости, ни отдохновения. Она то и дело крутила головой, тяжело, с надрывом дыша, все пыталась проснуться. Наконец быстро и широко раскрыла глаза. Тяжело вздохнула, вся напряглась в попытке вспомнить мучивший ее только что кошмар. Затем до нее донеслось нечто, что смело всякое упоминание об улетучившемся сне.
Снаружи. Что-то вроде приглушенного бормотания…
Гутрун мгновенно добралась до меча, оружие она всегда укладывала рядом с собой, чтобы сразу дотянуться рукой. Осторожно, без шума обнажила лезвие. Сердце у нее страстно забилось. Затем она молниеносно и так же беззвучно скользнула в сторону Хальд и схватила молодую колдунью за голое плечо.
— Хальд! — горячо прошептала она. — Просыпайся!..
Служительница Фрейи что-то простонала в ответ, но справиться с оковами сна не смогла, как если бы ее опоили снотворным зельем или крепко-накрепко заколдовали.
Внезапно дверь, выбитая ударом ноги, распахнулась. Несколько вооруженных мужчин ворвались в хижину, лезвия их мечей тускло сверкнули в призрачном, вмиг набравшем силу пламени очага.
Издав боевой клич, Гутрун ринулась вперед. Холодная сталь клинка распорола воздух, затем взметнулась вверх и обрушилась на ближайшего из ворвавшихся в хижину воинов. Лезвие замерло, войдя наполовину ему в шею. На лице нападавшего вспыхнуло нескрываемое удивление, затем, после того, как Гутрун вырвала меч из раны, сменившееся болью и ужасом. Тут же обильно хлынула кровь, густо оросив лицо девчонки. Это был первый убитый ею враг.
Все это — взмах, удар, смерть, продолжалось какое-то неуловимое мгновение. Ошеломленные люди отпрянули, а Гутрун вновь приняла боевую стойку — так ее всегда учила мать. Она отразила удар следующего напавшего, сделала ложный выпад и, когда тот поддался и приоткрыл левый бок, ловко выпустила ему кишки. Однако врагов оказалось слишком много. Те, кто был потрусливее и похитрее, успели пробраться к ней с тыла. Выкрикивая проклятья, подбадривая себя грозными возгласами, они скопом навалились на девчонку, когда ее оружие еще терзало чужую плоть. Кто-то сумел заломить ее руку с мечом за спину и, крепко вцепившись, очень больно сжал. Гутрун, стиснув зубы, продолжала удерживать оружие. Ей начали выкручивать руку, отчего боль стала нестерпимой. Девчонка вскрикнула, и меч выпал. Острие вражеского клинка уперлось ей в горло, ухмылявшийся бородач с большим шрамом на щеке надавил сильнее, железо вошло глубже. Неужели эта отвратительная рожа будет тем последним воспоминанием, с которым она покинет мир людей?
— Нет! — выкрикнул другой воин с бородой золотистого цвета, отталкивая того, со шрамом.
— Она убила Торира и Йона! — воскликнул первый.
— Спрячь меч, Рагнар. Торира и Йона погубили опрометчивость и самоуверенность.
— Но она же еще девчонка!..
— Что ж из того! Она же дочь Песни Крови. По мне, убей ты и ее, и дело с концом, но вспомни приказ Тёкк. Помнишь, что она велела взять ее целой и невредимой. Она же предупредила, что нам придется иметь дело с дочерью необыкновенной воительницы. Мамаша научила ее обращаться с оружием. Девчонка владеет мечом, и нагоняющие сон чары на нее не действуют.
Услышав имя Тёкк, Гутрун невольно вздрогнула.
— Так что я не советую тебе нарушить приказ хозяйки, — веско добавил светлобородый.
Девушка заметила, как другие мужчины связывают руки Хальд и Норде, заводя их за спину и скручивая там сыромятными ремнями. Колдуньи даже не проснулись, видимо, сильны были чары, наложенные на них Тёкк, Мгновением позже Гутрун почувствовала, как кожаные путы стиснули и ее запястья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113