Тот, со шрамом, хотевший пронзить ей горло, отошел в сторону и уже оттуда с явно недобрым выражением на лице посматривал на нее. Такие же взгляды бросал он и на светлобородого командира. Меч Рагнар до сих пор сжимал в руке, и Гутрун невольно отметила, как сильна была его злоба, пальцы даже побелели от напряжения. Наконец ему удалось справиться с собой, отогнать жажду мести. Он наконец засунул клинок в ножны.
— Они были мои друзьями, Тирульф, — уже спокойней выговорил Рагнар.
Тирульф кивнул и похлопал его по плечу.
— Не беспокойся! То, что Тёкк задумала в отношении этой девчонки и тех двоих, вряд ли доставит им удовольствие. Так-то, Рагнар.
— Клянусь Одином, в этом ты прав.
Рагнар, припомнив кое-что из практики Тёкк, явно повеселел. Затем уже с издевкой подмигнул Гутрун.
Девчонка сплюнула.
— Всеотец Один не имеет ничего общего с Тёкк, — огрызнулась Гутрун, глядя прямо в глаза врагу, — или с теми подонками, что служат Хель.
На простоватом лице Рагнара вырисовалось некоторое сомнение, по-видимому, слова пленницы заставили его задуматься.
— Когда будешь издыхать, не мечтай о Валгалле, — добавила девчонка. — Таким, как ты, там нет места. — Она холодно и зловеще усмехнулась и продолжила:
— Готовься попасть в объятия ужаса в ледяных владениях самой Хель. Богиня Смерти никогда не позволит твоей душе отлететь к Одину, особенно теперь, когда ты продался Тёкк.
Рагнар издал что-то, напоминающее рев.
— Свяжи ей покрепче руки, — обратился он к воину, стоявшему за спиной Гутрун. — Ни генерал Ковна, ни сама Тёкк не требовали, чтобы ее везли в замок со всеми удобствами.
Он подошел к начальнику и что-то прошептал ему. Гутрун так и не сумела разобрать смысл сказанного.
Тирульф проследовал за Рагнаром туда, где лежала связанная Норда, присел на корточки и стал щупать пальцами горло старухи.
— Норда! — крикнула Гутрун, пытаясь пробудить ее от сна. — Норда!
Девчонка отчаянно забилась, пытаясь освободиться от пут.
Неожиданно Тирульф встал, пнул неподвижное тело сапогом и разразился проклятьями.
— Сдохла, вот старая ведьма, — объявил он, затем обвел непонимающим взглядом стоявших рядом мужчин. — Но почему? Мы ведь даже не прикасались к ней, разве что руки связали.
Он еще раз совсем уже непотребно выругался.
— Может, все дело в сонном заклятии? — с тем же недоумением обратился он к Рагнару. — Возможно, она так отчаянно сопротивлялась, что сердце не выдержало? Лет-то ей уже немало, по виду совсем развалина.
— Тёкк разгневается, — очень тихо ответил Рагнар.
В глазах у обоих блеснул страх.
Тирульф выругался в третий раз, затем распорядился:
— Возьмите девчонку и эту… — он указал на Хальд, — и посадите их на коней. Покойницу оставьте в хижине. Подожгите ее.
— Нет! — выкрикнула Гутрун, пытаясь освободить руки. Когда ее тащили мимо трупа, она поклялась:
— Я отомщу за тебя, Норда!
— Подождите! — приказал Тирульф.
Мужчины, державшие девочку, остановились.
— Скажи, чему эти ведьмы успели научить тебя? — спросил начальник.
Гутрун промолчала.
— Мы видели, как ты умеешь работать мечом, — продолжил Тирульф. — Может, ты столь же ловка в колдовстве? Не надейся, я не дам тебе ни единого шанса.
Он вытащил кинжал и ударил Гутрун тяжелой рукоятью по голове. Девчонка потеряла сознание и обвисла на руках у тащивших ее воинов.
Вскоре Гутрун и Хальд взгромоздили на коней. Кто-то из воинов поджег хижину. Луна в ту ночь светила ярко, в полный диск, и Тирульф уверенно повел отряд по лесной дороге. Мчались галопом, никто не оборачивался, только изредка на деревьях ярко вспыхивали всполохи. Хижина догорела быстро, так же скоро превратилось в уголья тело избранной волшебницы Фрейи Норды Серый Плащ.
Нападавшие уже были очень далеко и не могли видеть, как обугленный труп издал стон, зашевелился и — о, чудо! — попытался встать.
Глава вторая. ДОЛИНА ЭРИКА
На самой вершине холма стоял воин. Яркий лунный свет заливал окрестности — обширное поселение, прилепившееся к подошве изрезанного каменистыми откосами и расщелинами каменного утеса, поодаль пашни, пастбища, за ними сосновый бор, простиравшийся до подножия гор, ограждавших долину.
Деревня звалась Долиной Эрика. Со стороны жилищ не было видно ни единого огонька.
Ночь выдалась теплая, безветренная. Воин стоял на виду, не таясь. Он был в полном боевом облачении — на голове стальной шлем, тело прикрывала кольчуга, сплетенная из множества стальных вороненых колец, на ногах штаны из толстой кожи, заправленные в сапоги, руки — в боевых перчатках. Меч с широким лезвием в ножнах был пристегнут за спиной, там же находился и щит. Под рукой у воина был длинный, висевший на широком поясе кинжал в ножнах. Пояс стягивал узкую талию, но силы бойцу, по-видимому, было не занимать. Звали воина Песнь Крови. Это была женщина-воительница. На ее угрюмом лице выделялись полученные в сражениях шрамы, в лунном свете оно поражало бледностью и печалью. Тосклив был взгляд широко посаженных глаз.
Когда-то Песнь Крови жила в этой деревушке. Сюда сбежала она после годов неволи, здесь пряталась после восстания, поднятого ею в Ностранде, цитадели властителя Нидхегга. Но король-чародей вскоре сумел отыскать ее. Он жестоко расправился с крестьянами, приютившими ее с семьей, — убивал их мучительно, с достойной исчадия Тьмы лютостью. Здесь же Нидхегг истязал и погубил ее мужа и сына и, в конце концов, сжег деревню, а саму Фрейядис (так ее тогда звали) приказал подвесить на дереве, оставив умирать. Песнь Крови выжила и сумела вернуть долг. Она уничтожила Нидхегга, разрушила Ностранд. Затем она со всеми соратниками вернулась в горную долину и с помощью добившихся свободы рабов восстановила деревню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113