— Пусть она делает со мной все, что угодно, но ей меня не сломить».
В этот момент до нее из-за закрытой двери долетел сдавленный смешок. По-видимому, ушедшая Тёкк так и осталась за дверью, прислушиваясь к переживаниям пленницы и веселясь над гневными клятвами Хальд!
Служительница Хель вернулась в камеру, в ее глазах горели багровые огоньки.
— Хальд, воля твоя сильна, но тебе никогда не одолеть меня. Скоро ты кинешься мне в ноги, умоляя помочь добиться расположения Хель!
— Никогда!
— Это будет любопытный поединок, мы славно развлечемся. Скажи, ты когда-нибудь засыпала в обнимку со смертью? Скоро узнаешь, что я имею в виду. То-то порадуемся.
Вновь хмыкнув, Тёкк вышла в коридор, запечатав особым заклятием замок, который некогда удалось взломать пленнице. Теперь дужка на нем восстановилась и щелкнула мелодичным металлическим звоном. В темнице, в коридоре воцарилась непроглядная тьма.
Глава пятнадцатая. БЕРСЕРКИ
В лесу, в самой глухомани, на краю обширной поляны притаилась избушка дровосеков.
Было позднее утро, светило солнце. Песнь Крови вышла из домика и поздоровалась за руку с пожилым, но все еще сильным, крепко сложенным мужчиной, державшим в поводу жеребца. Рядом с незнакомцем стояла женщина с двумя детьми.
— Спасибо, Гутнар, — поблагодарила Песнь Крови. — Я обещаю, тебе заплатят за этого коня, а также за еду и одежду.
Дровосек отрицательно покачал головой:
— С меня хватит уже и того, что ты отомстишь за наших друзей, за их родных. За всех тех, кто погиб в Долине Эрика.
Он вскинул сжатый кулак, символизируя молот Тора — объединяющий их священный знак.
— Будь я моложе, — добавил старик, — я бы присоединился к тебе. Помнишь, когда-то я был хорошим рубакой. — Он похлопал по шее приведенного к Песни Крови коня. — Его зовут Бурелом, — объяснил Гунтар. — Замечательный скакун. Жаль только, что он не так молод, как хотелось бы. Вам, молодым, подавай что-нибудь горяченькое, игривое.
— И меня прости, — вставила слово женщина, пришедшая вместе с дровосеком. — Хотелось бы принести что-нибудь поновее, а не эти обноски. — Она кивнула на широкие шаровары и длиннополую тунику, изготовленные из отлично выделанной оленьей кожи, очень мягкие и приятные на ощупь. — Ты не гляди, что ношеное. Я все подремонтировала, почистила. Если бы у тебя было время, я бы вмиг подогнала их по фигуре. Тогда все сидело бы тютелька в тютельку, а сейчас что? — Она вздохнула:
— Болтаться будет.
— Еще раз спасибо, Агета, — от всей души поблагодарила воительница. — К сожалению, ждать больше нельзя, пора в дорогу. — Она вскочила на коня и добавила:
— К тому же эти, знаешь, как разодеты, не нам чета. Одна радость, что когда я доберусь до них, они лишатся этого преимущества.
— Это еще как сказать, — подал голос Гримнир, сидевший неподалеку на завалинке и что-то лениво выстругивавший из деревяшки.
— Мужики предпочитают, чтобы мы вообще ходили нагишом, — сердито укорила его Агета.
Гримнир засмеялся:
— Да уж, были бы не против.
Он отбросил деревяшку, сунул кинжал в ножны, отстегнул их от широкого кожаного ремня и протянул оружие дровосеку ручкой вперед. — Возьми как вознаграждение.
Гунтар нахмурился и отрицательно покачал головой, затем сложил руки на груди.
Гримнир вновь пристегнул кинжал к поясу, и вдруг неуловимым движением выхватил его и столь же незаметно метнул. Лезвие, вонзившись в деревянную дверь, гулко загудело. Двое мальчишек, явившихся с дровосеком и его женой, тут же бросились к двери и принялись жарко обсуждать бросок и сам клинок. Оружие, особенно его украшенный драгоценными камнями и удивительно тонкой гравировкой эфес, действительно вызвал законное восхищение.
Гримнир обратился к дровосеку, говоря рассудительно и терпеливо:
— Это плата не за твое гостеприимство и не за верность в дружбе. Им нет цены. Послушайся доброго совета, Гунтар. Выковырни из рукояти ножа самоцветы, расплавь сам кинжал, чтобы никто не мог подумать, что ты убил его прежнего владельца.
Песнь Крови поддержала соратника:
— Гунтар, я не хочу, чтобы ты и твоя семья пострадали из-за нас. Мы приложим все силы, чтобы никто не сумел догадаться, куда мы отправились, однако погоня, идущая по нашему следу, вполне может добраться и до этих мест. Если Ковна найдет у вас кинжал, твоей семье несдобровать. Так что бери детей и уходи в самые дебри. Я не знаю, как долго они будут злобствовать, а тебе надо кормить семью. Бери кинжал и сделай так, как посоветовал Гримнир.
Дровосек вскинул вверх руку, сжатую в кулак, и провозгласил:
— Тор вам в защиту!
В тон ему подхватила Агета:
— Да поможет вам Фрейя!
Песнь Крови тоже вскинула кулак, затем ударила пятками жеребца и помчалась к дальней опушке. Хотелось познакомиться с конем, определить, каков он на ходу.
Когда избушка и люди возле нее скрылись из виду, ее догнал Тирульф и попросил остановиться.
— Я здесь объезжал окрестности, — объяснил он. — Пока все тихо.
Он спешился и передал воительнице поводья своего коня.
— Забирай Свободное Копыто. Он твой.
— Нет, Тирульф.
— Послушай, мой конь моложе, сильнее и быстрее твоего. Если нас настигнет погоня, он легко умчит тебя. — Воин искоса глянул на Ялну и добавил:
— Помоги мне, ведь мне необходимо произвести впечатление на девчонку — вон, мол, какой я храбрый да благородный. Так что слезай, забирай жеребца Гримнира. Или ты оцениваешь дар дровосека выше, чем подарок воина?
Воительница не смогла удержаться от смеха, спрыгнула с лошади, взяла поводья Свободного Копыта и ласково пошлепала скакуна по шее.
— Ну, ты и пройдоха, Тирульф, но все равно я благодарна тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113