Остались они и мы.
– Я не пущу вас, Йоргенсен. Координатора можно сместить во имя коммандос.
– Вы ошибаетесь, Кносос. У нас нет ни оружия, ни аппаратуры, а значит, нет и коммандос. В чем сила и слитность коммандос? В технической оснащенности, в невероятном могуществе. У нас ничего не осталось кроме людей. Каждому следует глянуть истине в глаза. Не усложняйте создавшегося положения, Кносос. Клянусь, я знаю что делаю.
Кносос кинулся прямо через костер на Йоргенсена. Он оглушил бы Йоргенсена рукояткой пистолета, если бы координатор не отклонил голову. Удар пришелся по плечу. Йоргенсен скривился от боли, отскочил назад и принял оборонительную позу. Он жалел, что снял шлем. И едва успел согнуться, чтобы парировать удар ногой. Но все же носок сапога пришелся ему в живот – у Йоргенсена потемнело в глазах. Превозмогая боль, он бросился вперед. Правым кулаком с силой ткнул Кнососа в грудь, а ребром левой ладони попытался ударить по горлу, но Кносос отскочил в сторону. Йоргенсен потерял равновесие и рухнул лицом вперед. Он тут же сжался в клубок и мгновенно вскочил на ноги. Его тренированное тело сражалось само, а разум наблюдал за схваткой как бы со стороны. «Мы сцепились, как первобытные охотники, голыми руками, не хватает пустить в ход когти», – подумал он.
Йоргенсен слышал прерывистое дыхание соперника и стук ударов. Кносос споткнулся. Йоргенсен прыгнул и ногой ударил по руке Кнососа, сжимавшей оружие. Оно отлетело далеко в сторону.
Но тут Кносос схватил Йоргенсена за ноги и крикнул:
– Помогите мне! Держите его!
Никто не шелохнулся. Люди с застывшими лицами наблюдали за схваткой. Дерущиеся свалились на землю рядом с костром, Йоргенсен оказался внизу. Пальцы Кнососа вцепились в его горло. Йоргенсен напрягся, выгнулся и перебросил противника через себя.
Йоргенсен открыл глаза, с наслаждением вдохнул воздух и медленно привстал. Тело ломило. Вдруг он услышал нечеловеческий вой и понял, что слышит его уже давно…
Выл Кносос. Он лежал посреди костра. Остальные оцепенело смотрели на него.
«Я победил, – думал Йоргенсен, потирая подбородок. – Вот я и великий охотник».
Он бросился в огонь, схватил Кнососа за руку, выволок его из костра и, оттащив подальше, тяжело опустился на землю. Как во сне, он слышал стоны Кнососа и видел, как Шан д'Арг разрезал на нем одежду и, достав из пояса флакончик, стал втирать его содержимое в обгоревшую кожу.
Йоргенсен поднялся, чувствуя дрожь в ногах. У Кнососа была повреждена рука, и Шан д'Арг осторожно ощупывал ее.
– Ничего страшного, – сказал он. – Еще легко отделался.
– Почему никто из вас не вмешался? – спросил Йоргенсен.
– Это был ваш бой. Вы победили, – ответил за всех Шан д'Арг. – Если бы не бросил вызов Кносос, вам пришлось бы иметь дело со мной.
Йоргенсен молчал, глубоко дыша. Он отбросил свой пояс в сторону, подобрал кинжал Ливиуса и разрезал комбинезон.
– А теперь? – спросил он.
Шан д'Арг ответил, не поднимая головы:
– Вы можете спокойно отправляться в Далаам. Вы победили. Я не могу драться с вами после того, как вы истратили все силы.
– Сильный всегда прав, – с горечью проговорил Йоргенсен, сплевывая кровь.
– Сила здесь не при чем, – возразил Шан д'Арг. – Это была схватка мужчин. Вы победили. Вот и все.
Йоргенсен задумчиво глядел на него. Он с трудом понимал Шан д'Арга, который хорошо разбирался в рукопашном бою, умел понять и победителя, и проигравшего. В его словах крылась истина, но Йоргенсен едва угадывал ее. Для Шан д'Арга главным было то, что точка зрения Йоргенсена противоречила принципам коммандос. Кто-то должен был вызвать Йоргенсена на дуэль, чтобы защитить ее честь. Теперь Йоргенсен победил, и понятие собственной чести не позволяло Шан д'Аргу ставить под сомнение исход и смысл дуэли. Он не будет драться с усталым человеком. С его точки зрения, это было бы низостью. Победив Кнососа, Йоргенсен завоевал право поступать по-своему.
– Я ухожу, – сказал он.
– Будь по-вашему, – согласился Шан д'Арг. – Подождите секунду.
Он открыл одну из коробок, висящих на поясе, и достал мешочек, наполовину наполненный водой, – все, что осталось от его симбиотического комплекса. Он протянул его Йоргенсену.
– Возьмите. Он вам пригодится. У меня хватит воды для Кнососа.
– А вы сами?
– Завтра мы спустимся в долину и отыщем источник.
– Спасибо, – поблагодарил Йоргенсен. Он не имел права отказываться. Он посмотрел на костер и четверку остальных, затем повернулся и сделал несколько шагов.
– Я иду с вами, – крикнул Марио.
– Нет, – ответил Йоргенсен не оборачиваясь. – Позже, если захочешь, пойдешь. Но сейчас я должен идти в одиночку.
У него кружилась голова. «Дрался я в одиночку. А потому и должен идти один. Каждый из них должен сам понять, почему ему следует идти в Далаам».
Он подобрал и застегнул на себе пояс. Сунул за него кинжал Ливиуса. Отныне он был орудием труда.
– Прощайте, – сказал он так тихо, что его, похоже, и не услышали.
Он ускорил шаг и растворился во мраке ночи. Вскоре небосвод потемнел, звезды затянуло тучами, и огромные капли дождя освежили его разгоряченное тело.
Когда Йоргенсен проснулся, его удивило, что все еще стояла ночь. Он глянул на часы – проспал пятнадцать часов. До рассвета оставалось еще целых шестьдесят часов.
Он расстегнул пояс и взмахом кинжала срезал с него оружие и аппаратуру. Затем принялся кромсать на себе одежду. Синтетическая ткань поддавалась с трудом, что только удвоило его рвение. Он хотел войти в город, как туземец, оставив только часы, хотя вовсе не был уверен в том, правильно ли они идут.
Босиком, полунагой, Йоргенсен ощутил себя свободным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40