Он вполуха слушал доклад архиепископа Альфеге о нападениях врага за последние две недели. Честно говоря, Вульфстана приятно удивило то, что престарелый и болезненный архиепископ Кентерберийский смог прибыть на совещание. Альфеге остался одним из немногих трезвомыслящих членов Витана. Да, голосок у него тонкий и слабый, но в словах архиепископа есть сила. Вульфстан обратил внимание, что Альфеге заметно дрожит.
Вульфстан нахмурился, раздраженный тем, что добрый человек весьма преклонных годов вынужден испытывать неудобства, в коих нет никакой необходимости. Почему совещание не устроили на королевской вилле в миле к югу от Калне, Вульфстан не мог взять в толк. Но нет, им всем приходится мерзнуть здесь до смерти, тогда как внизу местные слуги с ног сбиваются в попытке подготовить трапезу, достойную их короля!..
Краем глаза епископ уловил какое-то движение. Анджело, наклонившись, зашептал королю на ухо. Лицо Этельреда оживилось. Несколько секунд спустя король Этельред поднялся с кресла. Альфеге прервал свою литанию о зверствах захватчиков на полуслове, учтиво ожидая, когда его повелитель заговорит.
— Джентльмены, — начал Этельред голосом, как всегда, теплым и притягательным, — мой верный советник Анджело вскоре огласит наш ответ по поводу этой весьма серьезной ситуации. Поскольку я знаю, что все вы — люди преданные, мне не хотелось бы ставить вас в неловкое положение подданных, спорящих с королем. Я уполномочиваю Анджело присутствовать на этом совещании вместо себя и верю, что никто из вас не почувствует себя обязанным скрывать свое мнение, отвечая ему. Я возвращаюсь в королевский замок. Завтра мы снова встретимся с вами, и я буду рад услышать решения, которые примет наш мудрый Витан. Спаси всех вас Бог.
— Спаси Бог ваше величество, — хором ответствовали члены Витана, кланяясь, когда король спускался по деревянным ступенькам.
Несколько секунд спустя снизу донесся всеми узнаваемый смех Этельреда. Вульфстан уловил слова «скука смертная» и «на охоту до наступления темноты».
В зале воцарилась неловкая тишина. Альфеге тяжело опустился на стул, не считая, видимо, целесообразным продолжать свой доклад. Остальные члены Витана зашаркали ногами, переглядываясь друг с другом. В конце концов все взгляды обратились к Анджело.
Симпатичный римлянин улыбнулся и по-хозяйски уселся в удобное кресло, только что оставленное Этельредом. Впервые Витан увидел его сидящим. Анджело жестом небрежного превосходства, который заставил Вульфстана стиснуть зубы, показал присутствующим, что те могут занять свои места.
— Проблема состоит в том, — заговорил Анджело голосом густым, как сливки, — что мы никогда прежде не сталкивались с чем-либо подобным. Такое чувство, будто мы израильтяне, подверженные гонениям, не правда ли? Король очень сильно обеспокоен насилием, которое испытывает его народ со стороны северян.
Седой как лунь Ордгар презрительно фыркнул.
— Короля ничего особенно не беспокоит, разве что вынужденный перерыв в охотничьем сезоне.
— Ордгар, — упрекнул его Альфеге, — попридержи язык!
— Но ведь это так, ваша светлость! — взорвался старик. — Эдгар, наверное, в гробу своем переворачивается! Даже Эдуарда, упокой Господь его душу, больше волновало состояние страны, несмотря на его юный возраст…
— Король, — тихо перебил Ордгара Анджело, — чрезвычайно взволнован состоянием страны.
Римлянин встал и теперь прохаживался из стороны в сторону, сложив руки на груди. Вульфстан смотрел на эти руки, на тонкой работы кольца и перстни, унизывающие холеные, тщательно ухоженные пальцы. Столь же прекрасные, как и весь Анджело.
— Он уполномочил меня сделать все от нас зависящее, чтобы заставить скандинавов покинуть наши пределы. Он желает удвоить дань, дабы гарантировать их уход.
Вульфстан покачал головой и приготовился к вспышке эмоций среди членов Витана. И правда, спустя секунду после упавшей на зал ошеломленной тишины все заговорили разом.
И ради этого был созван Витан? Преодолеть тяжелейший путь из разных богом забытых мест, рисковать здоровьем и жизнью на гнусных дорогах, при мерзопакостной погоде — лишь для того чтобы поспорить, какое количество денег швырнуть алчным скандинавам? Ни слова об армии, о сопротивлении или о том, как помочь сирым и убогим, больным и страждущим, которым несть числа в этой стране от края и до края.
Вульфстан решил, что с него хватит. Он встал и с силой стукнул епископским посохом в деревянный пол. Громкий звук заставил присутствующих повернуть головы к Вульфстану, и Витан умолк. Вульфстан стоял прямо; несмотря на худобу, от его фигуры веяло достоинством и властностью. Он не начинал говорить, пока не удостоверился, что всецело завладел вниманием аудитории.
— Анджело, ты знаешь, я не любитель ссор, хотя и ношу имя свирепейшего из зверей. Мы — совет, мы — члены Витана, и в столь благородном собрании нет места тем, кто сиял бы ярче остальных. За пределами этих стен у любого из присутствующих на сегодняшнем совещании есть своя роль, которую он играет. Роль, зачастую чрезвычайно важная для служения Богу, королю и отечеству. Но здесь, на собрании, каждый голос должен быть услышан.
Я редко озвучиваю свои мысли. Другие разделяют мои взгляды и высказывают за меня мое мнение. Но эта отвратительная погода обратила нас в склочных старых баб, и никто не прислушивается к доводам своих товарищей.
Вульфстан сделал паузу, дабы слова его дошли до каждого; голубые глаза испытующе сверкали из-под седых бровей, пока он ждал, посмеет ли кто-нибудь перебить его. Вульфстану показалось, что Анджело намерен вставить парочку успокоительных фраз, но римлянин хранил молчание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104