Это не так странно, как ты могла бы подумать, потому что звезды – это солнца, вроде нашего солнца, и вокруг них множество миров, подобных Мере и Арайнии. Арайнийцы издавна были звездными путешественниками, и твои предки когда-то ходили под лунными деревьями Мирии, посещали своих родственников на Мере и других планетах, и летали к мирам далеких звезд. Арайния входила в великую Звездную Империю, который правил Небесный Император из одного очень далекого мира. На Мере Великое Крушение и Темные Века затмили память об этом, превратив Империю в миф, но она до сих пор существует, и правит ею император, сидящий на троне дракона. Я верю, Эйлия, что одной из твоих задач будет восстановить не только древнюю торговлю между Мерой и Арайнией, но и связи обоих этих миров с внешним звездным царством. Вспомни: в пророчествах говорится, что Трина Лиа примирит Землю и Небо и сделает их одним целым.
– Я сделаю все, что должна буду. На Мере остались бедные люди, рабы, каким был Йо, и монахи Лорелин на Яне. И мне так хочется снова увидеть Джейма и моих родителей – то есть приемных родителей – и сказать им, что все у меня хорошо, и поблагодарить их. Мне их очень не хватает, а они, наверное, сильно переживают и волнуются.
– Конечно! Они были твоей семьей почти всю твою жизнь, и Мера была твоим домом – истинным домом в любом смысле этого слова. Но здесь – мир, где ты родилась, и трон твоей силы. Вот почему царь драконов не смог возобладать над тобой при всей своей превосходящей мощи.
Эйлия слегка поежилась:
– Царь драконов… значит, Мандрагор на самом деле дракон, и вообще не человек?
Ана ответила не сразу.
– Нет, – сказала она, наконец. – Он и человек, и дракон. Вы глубоко ошибались, считая его антропофагом – с чего вы это взяли, я просто не могу себе представить…
– Моя ошибка, – повинился Дамион. – Мне это казалось тогда разумным объяснением.
– То, что я вам говорила раньше, было правдой: я нашла его почти младенцем в Зимбуре. Мать Мандрагора была лоанеи, червь-оборотень, как их называют – то есть волшебница, умеющая по своему желанию принимать образ дракона. Она была отпрыском древнего императорского дома в антиподах, которые причисляли к своим предкам превращенных лоананов. – Глаза ее будто смотрели в какую-то невероятную даль. – Поэтому в природе Мандрагора всегда была доля дракона: он унаследовал глаза дракона, и его мощь, и его долголетие. Лоанан может жить больше тысячи лет.
– ЯеговиделвЛиамаре, – сказал Дамион, – вдниВеликого Крушения. Тогда я подумал, что он как-то проник в прошлое.
– А на самом деле он просто там был пятьсот лет назад. Он часто бывал в Тринисии, – сказала Ана. – В старые времена он там был известен под именем Морлин.
– Принц Морлин! – ахнула Эйлия. – Сын Андариона! Ана кивнула.
– Значит, он не был убит в битве с сэром Ингардом, – заключила девушка.
– И не был уничтожен здесь в садах, – сказал Дамион. – Значит, он все-таки ушел от нас.
– Боюсь, что да, – подтвердила Ана. – Князь еще не закончил свой путь, я думаю. И позже он еще доставит нам хлопот. До сих пор он был сам по себе, и угрозы не представлял. Но твой приход, Эйлия, является знаком, что он меняет пути свои и станет тем, что предвещали пророчества: сильным колдуном и военачальником, слугой нашего Врага. Тебе же предстоит стать защитником Меры и Арайнии, встав на пути его планов господства над ними. Он не смог не допустить тебя на твой трон, и в будущем станет более беспощадным. Однако напасть на тебя в твоем царстве он больше не осмелится, Эйлия. А теперь – не вернуться ли нам во дворец?
– Еще минутку, – попросил Дамион. – Есть одна вещь, которой я не понимаю. Ты говорила, что знаешь Мандрагора – или Морлина – с детства.
Эйлия посмотрела на старую женщину вытаращенными глазами:
– Но тогда… тогда тебе тоже должно быть много сотен лет.
И ты…
– Элиана, – тихо назвал имя стоявший сзади Тирон. Эйлия и Дамион не сводили глаз с Аны, стоящей в бледном лунном свете, сияющем на белых волосах. Она улыбнулась.
– Древнее имя, – сказала она. – Я им уже давно не пользовалась. Вы вполне можете и дальше называть меня Аной.
Эйлия ждала в коридоре за высокими дверями большого зала. Одета она была в официальный наряд, который принесли ей сивиллы. Над этим нарядом небольшая армия арайнийских швей трудилась целых три долгих арайнийских дня. Такие платья носили в давние времена знатные элейские дамы на Мере – остроконечные рукава до самого пола. Материалом для него служила тончайшая парча, вышитая узором жемчугов и бриллиантов, игравшая переливами света при каждом движении, а шлейф тянулся за ним, как кометный хвост. Волосы Эйлии, тщательно расчесанные, висели свободно за спиной, а поверх них женщины надели на нее покрывало сивиллы, длиной до пола и легкое, как туман. Венок лилий удерживал эту вуаль на голове. Потом его снимут, чтобы надеть венец королевского серебра.
Эта вуаль будто слегка скрывала окружающее, и у Эйлии немного шла голова кругом. Последние три дня почти целиком ушли на посещение родственников отца, стремящихся увидеть утраченную и наконец обретенную принцессу. Голова гудела именами, лица сливались в одно сплошное пятно. Только несколько часов осталось на репетицию церемонии, когда к наряду прикалывали скатерть, обладающую весом и длиной королевской мантии. Эйлия очень нервничала из-за всего этого и постоянно твердила про себя подробные инструкции, полученные от церемониймейстеров дворца. Но сейчас вся эта помпа и церемонии казались ей очень далекими, ничего общего с ней не имеющими. Все это мероприятие было куда масштабнее, чем одна девушка, и она просто проходила его, будто движется во сне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143