Фуф… сам-то хоть живой остался. Хотя почему я боюсь смерти, ведь я и так один раз уже почти умер. Или нет?»
Когда начало темнеть, прискакали вои. Как оказалось, монги всё же ускользнули от них в своих бескрайних степях. Олавичи привезли плененного — раненого монга, который на ходу свалился с седла. Еще один раненый был захвачен под стенами Степа.
Алексей, стряхнув с себя оцепенение, поднялся. И сразу же обратил внимание, что перед селением уже сложены большие кучи дров. Более чем два десятка. В Степе голосили женщины, протяжно выли собаки. Алексей безучастно смотрел, как тела погибших, облаченные в расшитые праздничные одежды, укладывали на вершины будущих костров.
Рядом со степчанским жрецом у «крематориев» стояли на коленях связанные пленники-монги. Двумя взмахами длинного острого ножа служитель богов перерезал монгам горла, подставив под струи льющейся крови большой плоский, мерцающий в свете факелов серебряными боками сосуд. До краев наполнив посудину, жрец по очереди побрызгал кровью каждое кострище с телом погибшего на вершине. Закончив эту кровавую процедуру, он вскинул руки к небу.
— Прими, владычица Ориль, новых общинников твоих Они славно трудились и славно сражались. Они будут достойными жителями Илии. Отпускаем их с миром и благодарностью за дела их земные.
Жрец по очереди подносил факел к «крематориям» и в темной осенней ночи один за другим вспыхивали яркие костры. Жители Степа стояли неподвижно, наблюдая затем, как их близкие переселяются в другой мир. Жрец пел песню, восхваляющую деяния погибших.
Алексей не остался до конца погребальной церемонии. Он слишком устал и всё еще не отошел от потрясений сегодняшнего дня. Отыскав сарай, наполненный соломой, он зарылся в душистую кучу и заставил себя заснуть.
Всю ночь он метался в наваждении битвы, вызванной недремлющим подсознанием. Он всё рубил и рубил кого-то, но никак не мог поразить. А его разрубали на куски и перерезали горло, из которого широким потоком выливалась кровь.
Утром у Алексея болела голова от ночных наваждений, вызванных потрясениями дня вчерашнего. Он собрался возвращаться в Турач.
— Ты как здесь оказался? — спросил Алексея Ратибор, примчавшийся в Степ вместе со своими воями.
— К столяру здешнему приехал.
— Степчане говорят, ты вчера храбро сражался. — Алексей промолчал.
— Не ожидал от тебя, — продолжил начальник заставы, — думал, ты только руками махать можешь да с безоружными драться. Покажи-ка мне свой меч, — попросил Ратибор.
Молча сняв со спины ножны с мечом, Алексей протянул их олавичу. Ратибор внимательно осмотрел клинок, покрутил со всех сторон, попробовал рубануть пару раз.
— Да, — произнес он неопределенно и вернул оружие Алексею. — Краф выковал? — поинтересовался он.
— Угу, — подтвердил Алексей.
Подошел молодой широкоплечий вой, в котором Алексей узнал парня, который испытывал его мечом. Он что-то прошептал на ухо Ратибору, показывая на Алексея.
— Да брось ты, Братуш, — раздраженно оборвал его начальник. — Ты бы спросил у степчан, как он вчера рисковал жизнью, чтобы спасти женщин и детей.
Братуш хмуро сдвинул брови и ушел.
— Считает, что это ты навел монгов, — пояснил Ратибор. Алексей не стал оправдываться и заверять олавича в своей беззаветной преданности.
— Как-то обошли они заставы и застигли Степ врасплох. Хорошо, что дозорный случайно их обнаружил и поднял заставу. Иначе бы мы не успели и на месте селения сейчас догорали бы головешки, а пленников гнали в Такк, — покачал головой Ратибор. Видно было, что воин сильно переживает из-за того, что кочевники прорвали вверенную ему границу. — Хорошо хоть скоро зима. Зимой монги откочезывают на зимние стоянки и сюда приходят редко.
— Ратибор, а почему вы не соберетесь и не разобьете монгов на их территории? Раз и навсегда. И тогда набеги прекратятся, — задал интересовавший его вопрос Алексей.
— Шибко ты умный. — У держателя границы дернулись рыжеватые усы и напряглись скулы на суровом лице. — Монгов много. И кони у них быстрые. Степь большая. Много разных племен, разбросанных по всей степи. Как их там поймаешь? — сокрушался Ратибор. — Наше счастье еще в том, что разные племена часто ссорятся друг с другом. Если бы все монги объединились — нам бы пришлось ой как туго. — Ратибор замолчал, что-то обдумывая. — Иди ко мне воем на заставу, — предложил он Алексею. — Хорошее жалованье.
— Я подумаю, — не спешил принимать предложение Алексей. — Сейчас хочу вернуться в Турач, — ответил он, невольно переведя взгляд за спину Ратибора.
Заметив это, олавич обернулся и увидел проходящую мимо девушку. Это была та, русоволосая, одна из спасенных благодаря вмешательству Алексея.
Стройная и статная, она мимоходом приковала к себе взгляд Алексея. Ее толстая русая коса выбивалась из-под белого головного убора и спускалась до самой талии.
— Хороша, — прокомментировал Ратибор. — Нравится?
Алексей кивнул.
— Сейчас спросим у старейшины, кто такая.
Старейшина Степа как раз руководил работами по восстановлению разбитых кочевниками ворот.
— Это Брайана. Она из Идежа, — начал рассказывать староста, отвечая на вопрос начальника заставы. — В Степе живет ее бабка. Вот она и приезжает навестить ее. Да и нравится ей здесь.
— А почему она русоволосая? — поинтересовался Алексей.
Глава Степа, который еще вчера видел, как Алексей сражался, охотно начал делиться:
— Ее отец — бранн. — Староста на минутку отвлекся, чтобы дать указания работающим. — Он влюбился в рабыню-олавичку. Выкупил ее, дал свободу, и она захотела вернуться на родину. Он сильно ее любил и потому поехал с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120