Олавич и Алексей не были настолько голодны, чтобы разделить эту трапезу с кочевниками. Алексея вообще чуть не вывернуло наизнанку от такого «блюда». Пропитанные соленым конским потом и запахом седельной кожи полоски упревшего мяса вызвали брезгливость даже у Ратибора. Когда, как оказалось, для монгов это был обычный способ питания в походах.
Алексей сидел рядом с воеводой, который помешивал варево в котелке.
— Завтра мы идем в горы. Я тебя прошу — во-первых: не задавать мне вопросы по поводу происходящего. Что бы тебя там ни удивляло. А во-вторых: забыть дорогу в ту долину, в которую мы пойдем. Обещай мне это.
— А чего нам вообще туда тащиться? — буркнул Ратибор, осторожно пробуя горячую кашу с деревянной мешалки. — Сколько дел впереди, а мы по степи да по горам шляемся.
— Ты не увиливай. Я жду твоего обещания.
— Ну хорошо. Раз ты считаешь это важным… я обещаю. Клянусь Вавилой.
— А кто такой Вавила? — решил выяснить Алексей, который никак не мог разобраться, «ху из ху» среди богов олавичей.
— Это покровитель мужчин. Если его обмануть, то он отберет мужскую силу и для женщин мало проку будет от того, кто впал в немилость бога.
— Ну, это серьезно. Я доверяю твоему слову. Из гор мы должны кое-что привезти. Если найдем это самое «кое-что».
Ночью Алексей, несмотря на намерение хорошо выспаться, как обычно, долго думал. Если ему удастся воплотить задуманное, то… То он нарушит естественный порядок развития и гармонию этого мира. Окончательно. Ведь уже были арбалеты. А если он сделает порох… Что же делать? А впрочем, этот мир и так уже меняется. И еще неизвестно, что хуже. Ведь если ящеры не лгут… Интересно, умеют ли эти рептилии человекообразные лгать?
Хорошо хоть Кудая удалось уговорить присоединиться к олавичам с ящерами. Теперь дело за браннами. «Объединим „братские“ народы… И я вам тут устрою Союз Советских Самьнавских Республик. А что? СССР». Три человеческих народа да плюс ящеры. Братские народы сплотятся перед лицом вторжения «Антанты» с юга. И после славной победы он станет местным вождем и живой легендой. И после смерти жрецы его забальзамируют и будут показывать любопытным. В храме Идежа. Который назовут в честь славного Олеши…
«Опять всякий бред в голову лезет. Да, а как же всё-таки называются те, кто пожалует скоро с юга? А то с ящерового языка непонятно. Может, действительно обозвать их „Антанта“?
С этими мыслями Алексей и заснул.
С первыми лучами показавшегося на востоке солнца они отправились в горную долину: Алексей, Ратибор и один из кочевников — их старый знакомец Бутак. Остальные монги с лошадьми остались в лагере ожидать их возвращения.
Алексей очень долго сомневался, можно ли взять с собой монга. Не учинит ли он потом со своими соплеменниками набег на долину басанту? Но именно этот воин-кочевник внушал Алексею доверие и всегда оказывал ему поддержку. Вечно серьезный и лишенный излишней сентиментальности, Бутак был человеком дела. По его суровому лицу никогда нельзя было понять, о чем думает бывший тысячник центральной орды. Но чувства воину ни к чему. А воином он был хорошим, его самоотверженность в битве с ящерами сыграла немаловажную роль. И даже Ратибор, который до сих пор не мог полностью смириться с фактом заключения мира с бывшими заклятыми врагами, и тот уважал Бутака. Так, как настоящий воин может уважать другого настоящего воина.
А кроме того, если они найдут селитру, то нужно будет кому-то управлять плотами. Лишний человек не помешает. Вот почему, взяв с Бутака такую же клятву, как и с Ратибора, Алексей предложил степняку присоединиться к их вылазке в горы.
Они довольно быстро отыскали проход в горах, из которого вырывалось русло бурной реки. Когда солнце повернуло на запад, путники уже углубились в лес. Вот только поглощенный раздумьями Алексей не обратил внимания на некоторые детали окружающего пейзажа. Он не придал значения тому, что река, вытекающая из этого прохода, была поуже, чем та, берегом которой он проник в долину почти полгода назад и которая является началом широководного Удола. Да и вся местность немного отличалась.
После целодневного продирания по лесным тропам они ночевали под сводами деревьев. Таинственный темный лес жил своей загадочной жизнью и был переполнен звуками его ночных обитателей. Ратибор первым заступил на ночное дежурство у костра — Алексей хорошо помнил уроки прошлого пришествия в эти края.
Когда утром Бутак разогревал на всех походный завтрак, откуда-то донеслись, отдаленные, приглушенные расстоянием крики. Так и не успев позавтракать, путники спешно собрались и, соблюдая осторожность, направились в ту сторону, держа оружие наготове.
Минут двадцать они продирались сквозь густые кустарники под пологом леса, потом зеленая стена начала редеть, и впереди между лапчатыми ветками стали видны просветы. И когда Ратибор, шедший впереди, обернулся и приложил палец к губам, они замерли, удвоив бдительность. Почти сразу же из просветов среди растительности донесся резкий вскрик. Теперь можно было различить, что сейчас кричала женщина.
С осторожностью подобрались они к самому краю зеленой стены. Бутак первым выглянул из-за кустов. А буквально через мгновение монг ринулся вперед, подминая под себя гибкие раскидистые ветки.
Ратибору и Алексею ничего не оставалось, как ломануться следом за их товарищем. Выскочив из зарослей, они несколько секунд были зрителями, а потом стали участниками драмы, происходящей на берегу большого озера.
Едва вынырнув из-за кустов, Алексей какое-то мгновение оценивал происходящее, а потом сразу же побежал к воде, к залитому кровью берегу, на котором в неестественных позах лежали несколько изувеченных трупов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120