— Откуда ты взялся, Блеидд?! — воскликнул он.
Я ответил ударом Меча. Друз был мне также ненавистен, как Гелиона. Он был так же виноват в смерти Мораны, как вся Антилла. Все, все они должны поплатиться за причиненное ей зло.
Когда нам наконец удалось смять это отчаянное сопротивление и был убит последний антиллец, мы разочарованно убедились, что узкий проход в Храм замурован. Мы не смогли понять, были ли это каменные двери, открываемые каким-то механизмом, или вход действительно замуровали плитой. Гадирцы были так измотаны битвой, что Икхе пришлось отложить дальнейшие попытки прорваться в Храм до утра. Потери гадирцев оказались колоссальными: четыре десятка убитых и многие ранены. Каждый антиллец, погибая, унес с собой жизнь не одного врага.
Рассматривая трупы антилльцев, сложенные рядами в храмовом дворе, Икха сказал мне:
— Нам еще не приходилось встречать в антилльцах такого отчаянного отпора, такой преданности. Эти солдаты заслуживают достойного погребения. Мы не бросим их на съедение стервятникам, а похороним вместе с нашими убитыми товарищами. Перед нами лучшие антилльские воины. Жаль, что все они мертвы и ни один не встал под наши знамена.
Я заметил ему:
— Смотри, все они — рабы!
— Не может быть, — изумился Икха. — С чего ты взял?
— Знаки царских телохранителей, — показал я, — на некоторых форма дворцовой стражи. И телохранители и стражи набирались из рабов.
— Ты сам был таким, как эти несчастные? — спросил Икха.
Я кивнул и показал на Друза:
— Вон тот здоровенный парень был моим начальником. Икха с любопытством осмотрел тело Друза, покачал головой:
— Здоров, ничего не скажешь. Я мог бы сделать их свободными, но они предпочли умереть. Почему рабы были так преданны своей царице?
Я пожал плечами:
— Телохранители не были обычными рабами. Во дворце им жилось не так уж плохо. К тому же Гелиону они считали не просто царицей, а богиней.
— Однако ты предпочел бежать, так? И в отличие от них ты не был предан своей госпоже.
— У меня другие боги, — сказал я.
— Что ты имеешь в виду?
Я не ответил, считая, что дал достаточное пояснение. Подробности его не касались.
Гадирцы обосновались в храмовом дворе и, выставив караулы, уснули.
С утра Икха приказал долбить вход тараном. Гадирцы вырыли мощное бревно, поддерживающее крышу одного из хозяйственных строений во дворе Храма, и попытались приспособить его в качестве тарана, укрепив бронзовый антилльский щит вместо наконечника. Однако узкий туннель в толще каменной стены Храма, ведущий к двери, не позволял встать там даже двум солдатам, не говоря уже о бревне. Мы вынуждены были стоять снаружи, раскачивать бревно, держа его лишь за внешний край, отчего удары были слабыми, бронзовый лоб тарана качался, ударяя то выше, то ниже.
Это продолжалось почти до самого вечера и дало самые минимальные результаты. Раздосадованный Икха послал гонца к Кассану с докладом и просьбой прислать подкрепление и рабов. Ждать помощи от Кассана предстояло долго, между нами и основным лагерем гадирцев проходила линия фронта. В любой момент могли подоспеть новые антилльские силы и перебить наш малочисленный теперь отряд. Добыча, казавшаяся такой доступной, могла выскользнуть из наших рук. Вторая ночь у подножия Храма прошла в тревоге. Тогда-то мы и обратили внимание на легкую струйку дыма, выходившую из срезанной макушки пирамиды. Днем при свете солнца дым был не виден, теперь же на закате стало ясно, что пирамида должна иметь сверху отверстие.
По приказу командира гадирцы начали карабкаться по наклонным гладким стенам пирамиды. Это было довольно идиотское занятие, люди скатывались с покатых склонов, как с горки, не успев достичь даже середины высоты. Способностей к скалолазанию у гадирцев явно не наблюдалось. Икха топал ногами, шипел и брызгал слюной. Он даже сам предпринял одну попытку одолеть стену и скатился с большой высоты, отбив зад.
Гадирцы набрасывались на стену с тупым остервенением. Они жаждали окончания этой войны, и сейчас им казалось, что перед ними последняя преграда, отделяющая их от победы. Мы с Милем сочли себя воинами, а не скалолазами, а потому сидели в отдалении и делали ставки на очередного гадирца, бросившегося на стену: какой высоты он успеет достичь, прежде чем свалится вниз. Наконец наша веселая компания начала раздражать Икху, и он приковылял к нам, смешно хватаясь за свои ягодицы, и злобно зашипел:
— Зачем я вас нанял, лентяи? Делайте что хотите, но достаньте мне ведьму!
Миль неохотно оторвался от великолепного зрелища скатывающихся со стен змееголовых и сказал:
— Хочешь, чтобы и мы поиграли в царь-горы? Да что тут можно сделать-то, командир? Ты ж сам уже попробовал, вон теперь как за задницу хватаешься.
— Это приказ! — завизжал оскорбленный Икха. Миль смерил его презрительным взглядом и нехотя поднялся.
— Пойдем, Бешеный Пес, покажем этим скалолазам, как нужно брать неприступные крепости. Надо поискать какое-нибудь приспособление. Должны же они были как-то полировать эти стены. Может, у них были лестницы?
Икха возмущенно завопил:
— Олухи, ищите лестницы! Да нет же, делайте их сами. Делать лестницы не пришлось. За сараями мы действительно нашли невероятно длинные жерди с прибитыми поперечными перекладинами, которые можно было скреплять между собой. Лестницы приставили к стенам, и гадирцы устремились на них, ловко карабкаясь наверх, словно пауки. Вскоре победоносный вопль гадирцев раскатился по окрестностям. Отверстие на вершине было достаточно большим, чтобы в него спокойно могли пролезть сразу два человека. Гадирские солдаты один за другим посыпались внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144