— Что ты будешь делать? — спросил Креок после того, как все поели.
— Добуду вам оружие и научу им пользоваться, — ответил я.
Никакого особого плана действий у меня не было, быть может, потому, что я до сих пор еще не мог поверить, что действительно поддался на уговоры Волчонка и ввязался в эту авантюру. Конечно, теперь надо было задуматься над тем, что и как сделать. Для начала мне следовало выяснить обстановку.
— Ты должен рассказать мне, что здесь происходит, — попросил я вожака. — Сколько этих Звероловов, кто они, где живут, как воюют, откуда у них такая страшная магия?
— Я думал, ты все это знаешь сам, — удивился Креок.
— Конечно, знаю. Со слов Волчонка. Кто у вас только придумал посылать самых взбалмошных и непонятливых вестников, настолько юных, что они с трудом отличают реальность от бабушкиных сказок? Можно подумать, что вы хотели не бога попросить о помощи, а избавиться от неудобного ребенка.
Креок потупился.
— Наш жрец не поощрял браки с человеческими женщинами, — еле слышно пробормотал вождь. — Он говорил, что дети от таких браков будут больше тяготеть к людям, чем к волкам, и из-за них волчье племя выродится.
— И ты, вождь, позволил ему убить твоего сына?
— Не убить, — возмутился Креок, — а послать к Залмоксису. К тому же на него пал жребий. Жрец не сам выбирает, кого сделать посланцем.
— А кто тянет жребий? — спросил я.
— Жрец, — ответил Креок. — Но выбор ему указывает сам Залмоксис.
Интонация, с которой Креок произнес имя Залмоксиса, показала мне, что бог для него существует по-прежнему как нечто великое и недоступное, имеющее ко мне очень ограниченное отношение. Впрочем, это делало только честь его уму. Но меня почему-то это задело, и я сказал:
— Это ложь. Я не делал такого выбора. Поэтому и вернул тебе посланца.
Креок посмотрел на меня, слегка прищурив глаза, словно оценивая, насколько далеко может зайти мое самозванство. Его жена, слушавшая наш разговор, подошла, опустилась на колени и, схватив меня за руки, принялась их целовать. Это, пожалуй, было другим проявлением веры, еще менее желательным. Я, рискуя обидеть женщину, поспешил избавиться от ее страстных изъявлений благодарности и выбежал из пещеры, но успел услышать, как Креок сурово сказал своей жене:
— Не делай так больше никогда.
Вслед за мной вышла из пещеры Вендис. Я оглянулся, раздраженный тем, что она стала свидетельницей этой неприятной сцены. Она робко улыбнулась, неловко пожала плечами, как бы извиняясь за свою мать.
Собственно, настало время рассказать о ней подробнее. Я, конечно, не мог не заметить, как хороша и привлекательна дочка вождя. Она могла пленить воображение любого своей легкой грацией и уверенными движениями. Но, конечно, в первую очередь Вендис привлекала к себе внимание длинными волосами, очень светлыми, почти белыми, но, на мой взгляд, недостаточно пышными, за которые она получила прозвище Белая Волчица.
— Ты и вправду поможешь моим соплеменникам? — спросила она.
— А зачем я, по-твоему, притащился сюда вслед за твоим взбалмошным братцем? Не ради твоих голубых глаз.
Вендис как-то странно повела плечами, будто ей стало холодно, и я устыдился своей неучтивости. Собственно говоря, я не имел намерения обидеть девушку, это получилось случайно, от неловкости.
— Ты действительно бог? — тихо спросила Белая Волчица.
— А ты сама как думаешь?
Вендис посмотрела мне в глаза и, смутившись, отвела взгляд.
— Откуда мне знать, — произнесла она, не поднимая глаз, — я никогда не видела богов. Брат говорит, что это так, и ты показывал ему много чудес. Если ты скажешь мне, что ты бог, я буду верить.
Я рассматривал соблазнительную фигуру Вендис, представляя себе, какие радости может принести поклонение этой гордой волчицы. Ее платье оставляло открытыми шею, руки и икры стройных ног, а грубая неокрашенная ткань только подчеркивала изящество и прелесть форм.
— Значит, сейчас ты не веришь в то, что я бог? На лбу девушки пролегла озабоченная складка, она мучалась от неразрешимой задачи: боялась обидеть меня, но в то же время не хотела лгать.
— Ладно, у тебя еще будет время разобраться с этим, — сказал я, беря ее за руку. — Раз уж ты оказалась настолько невоспитанной, что навязываешь свое общество богу, пожелавшему остаться в одиночестве, то покажи, где мне можно жить.
Вендис покраснела и смутилась. Она выдернула руку и направилась к пещере отца. Перед входом она развернулась и резко проговорила:
— Я слышала, мой отец пригласил тебя жить в нашем жилище, или оно недостаточно хорошо для тебя?
Я подошел к ней, чтобы не кричать на всю округу, и тихо сказал:
— Ну, не могу же я жить в одной пещере с такой соблазнительной девушкой, да к тому же, судя по запаху, девственницей, и при этом продолжать изображать бога. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя привлекательность помешала мне спасти волков от Звероловов?
Подобные речи, пожалуй, несвойственны пуританскому обществу волков. Вендис покраснела, возмущенно фыркнула, сердито топнула ножкой и скрылась в пещере.
Я осознал, что опять обидел ее, чего мне вовсе не хотелось. Это произошло нечаянно, видимо, оттого, что я разучился разговаривать с молоденькими девушками и тем более с волчицами. Конечно, не Вендис была основной причиной моего отказа жить в пещере вождя. Его мирная семейная идиллия была мне не по вкусу, я отвык жить в волчьей стае и нуждался в одиночестве.
Позже, с трудом подбирая слова, я объяснил это Креоку, надеясь не обидеть его. Не знаю, действительно ли он понял меня или решил, что я просто странный чужак, но отдельную пещеру он мне все-таки нашел. Это была обитель убитого жреца, находившаяся в некотором отдалении от остальных, чуть дальше в горах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144