Самое время идти.
Я коротко взвыл и, услышав ответ Креока, бросился вперед. К чести Звероловов, нам не удалось застать их врасплох внезапным нападением. Они спали чутко, вполглаза, сжимая в руках оружие. Они больше не чувствовали себя в безопасности среди своих лесов. Главный мой расчет на неожиданность не оправдался. Напрасно я надеялся, что внезапным и сильным натиском мы легко расправимся с вдвое превосходящим нас по численности противником.
Из темноты на Звероловов обрушился град ударов. Рядом со мной пронзительно закричали от боли. Откуда-то сбоку брызнула мне на лицо горячая кровь, я раздраженно сплюнул. Позади меня коротко взвыл волк, и раздался треск разрываемой плоти, кто-то со стоном упал. Передо мной вырос силуэт Зверолова, я не успел поднять Меч, ударил снизу вверх и, повернув, извлек его, уклонившись от падающего тела, тут же столкнулся с другим врагом. Его топор просвистел рядом с моей головой. Я хотел его убить, но он рухнул подле меня, сраженный кем-то из волков.
Мелькали блики на лезвиях мечей и топоров, свистели в воздухе копья. Я услышал чей-то призыв убивать все, что движется, но не понял, кто кричал, Зверолов или дак. Меня охватила злость, я тоже закричал:
— Даки! Вперед!
С этим неоригинальным кличем я врубился в толпу Звероловов, разя их Мечом. Я слышал его песнь: «Кровь! Кровь!» С жутким воем за мной бежали волки.
— Убейте их предводителя! — донесся до меня крик. — Убейте Бешеного Пса!
— Ищите Бешеного Пса! — подхватил кто-то приказ. Как же в такой темноте люди смогут отличить одного волка от другого? Бессмысленный приказ.
Рукоять Меча стала мокрой от крови, но вытереть ее не было времени. Как только я убивал одного Зверолова, передо мной тут же возникал другой. Они все были одинаковые, с перекошенными лицами, в волчьих шкурах. Мне казалось, что я бьюсь с одним и тем же врагом, который без конца воскресает. Пьянея от запаха крови, я все убивал и убивал этого проклятого Зверолова. И все время рядом с собой я видел Рри, он брал на себя новых врагов, тех, что пытались напасть на меня сбоку, сзади. Наконец я понял, что он прикрывает меня. Это привело меня в бешенство, и я заорал:
— Прочь! Ты мне не нужен!
Но он бросился вперед и вновь отразил удар, нацеленный на меня.
— Это приказ Креока, — бросил Рри, ловко увернувшись от меча нападающего.
Приказ Креока! Он, видно, побоялся, что я впаду в то странное неистовство, которое охватило меня, когда я убивал кузнеца. Даже вождь даков не доверял мне!
Весь мир внезапно сузился до размеров маленькой поляны посреди Бескрайнего леса, поляны, превратившейся холодной осенней ночью в кровавое месиво.
Мы старались оттеснить Звероловов в лес, где вдали от костров им будет плохо видно врага. Ветки деревьев будут мешать им, цепляться за одежду, в темноте они начнут резать своих, в то время как волкам будет все отлично видно. Повсюду валялось оружие, выпавшее из рук убитых. Перепрыгивая на ходу через тела мертвых и раненых, я мимолетом подумал, какую уйму волков смогу вооружить, собрав этот улов. Волки бились подле меня на поляне, бой шел и где-то в лесу. Я не видел, что там происходит, и не мог позволить себе оглянуться, отвлечься от врага. Сражение вышло из-под моего контроля.
Перед моим лицом промелькнуло лезвие меча, не задумываясь, я отразил его. Новый удар чиркнул меня по лицу. Рри оттолкнул меня и пропорол живот еще одному Зверолову. Я оступился, едва не упав на мертвого волка. Я не смог разглядеть его лица, потому что глаза мне залила кровь. Я вытер рукавом лицо и оглянулся. Мы уже сражались посреди деревьев. Но удалось ли нам вытеснить Звероловов с поляны или это они нас гнали, я уже понять не мог.
Рядом со мной рухнул еще один волк, упал, не издав ни звука. А сколько их осталось позади меня, сколько там, на поляне лежит моих товарищей, которые уже никогда не встанут, не отпразднуют нашу победу, не оплачут поражения? Сколько их там? Я не позволил себе оглянуться. Не сейчас, когда битва еще не закончена.
Не оглядывайся, иди вперед, убивай врага, потом ты узнаешь, скольких жизней стоила твоя победа, сколько волчьих сердец уже никогда не будут биться. Сколько твоих друзей уйдут через Серую Долину в Чертог Воинов и поднимут там кубки за своего вождя, позволившего им стать бессмертными. И тот, кто возглавляет там этот пир, тот, кого даки зовут Залмоксисом, увидев, какое великолепное жертвоприношение совершил я в его честь, сколько дал я ему посланников, может быть, простит меня за присвоение его имени, может быть, сжалится над своим народом и избавит даков от их безумного вождя.
Волки сражались, бился и я, уже не зная и не осознавая, что происходит вокруг. Я не понял, почему Звероловы отступили, ринулись прочь, хотя я готов был сам признать поражение. Просто внезапно наступила тишина, нарушаемая лишь стонами раненых. Лязг металла оборвался, потому что не с кем стало драться. Большая часть Звероловов была убита, кто-то бежал. И только теперь я стал осматриваться, разглядывая оставшихся в живых волков. Я привел с собой три с лишним десятка, в живых насчитал лишь тринадцать, включая меня.
Наступил бледный рассвет, осветив поляну розовыми лучами. Подошел Креок, положил мне руку на плечо, заглянул в глаза.
— Мы победили в этой битве, — произнес Креок срывающимся голосом.
Его лицо было перекошено от скорби. Я вздохнул и пошел прочь. Земля под ногами мягко пружинила, ветви деревьев гладили меня еще не опавшими листьями.
Теперь я знал, что чувствовал мой вождь, оставляя за собой павших друзей, погибших с его именем на устах, защищая его жизнь. Власть не несет в себе ничего хорошего, вождь не может быть светлым, не может быть чистым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144