Пояс оттягивался вниз под весом монет. Баллас бросил на него быстрый взгляд – и отвел глаза.Он соскользнул с табурета и присел на корточки, намереваясь собрать осколки.– Не надо! – послышался женский голос. К столику Балласа спешила служанка.– Я сама. Еще неровен час порежетесь. Оттирай потом кровь!Девушка опустилась на колени и принялась сметать осколки в кучку, споро размахивая веником.– Вы у нас с самого открытия, – сказала она, подняв глаза. – В жизни не видела человека, который столько бы выпил за один присест. А вы в себя залили целое море, сударь. Вы не наделаете глупостей?– Глупостей? – невнятно сказал Баллас.– Ну, в смысле… Вы не начнете буянить? У нас мирное заведение, сударь. Более или менее. Нам не нужны неприятности.– Ты меня прогоняешь? – спросил Баллас. У него был глуховатый голос, и он чуть заметно картавил.– Нет-нет, – поспешно ответила девушка.– Служанка не должна указывать клиенту, как себя вести. Пусть даже он собирается устроить драку. Иначе заведение рискует его лишиться, – сказал Баллас. – Я оставил здесь много денег…– Вы не поняли меня, сударь, – перебила прислужница.– Все я отлично понял, – буркнул Баллас, поднимаясь на ноги. – Мне здесь не рады, верно? Ну и ладно. Есть в Соритерате места и получше. Такие, где человек может пить сколько влезет, и никто не погонит его вон…Обойдя стол, Баллас пошатнулся. Пол под ногами качался, как палуба корабля в бурю. Он оказался пьянее, чем ожидал. Баллас глубоко вдохнул и направился к двери. Путь пролегал мимо длинного стола каменщиков. Проходя мимо, Баллас запнулся и врезался точно в рыжего нахала. Паренек выпустил кружку, она опрокинулась, эль потек по столу. Грязно выругавшись, юнец вскочил на ноги.– Проклятый осел! – рявкнул он, яростно сверкая глазами. – Ходить прямо – и то не можешь? Глянь, что ты наделал! – Он кивнул на разлитый эль.– Случайность, – пробормотал Баллас. – Я пьян. Каждый шаг – целое дело. Извини.Парень сморщил нос.– Вблизи ты воняешь еще отвратнее. Хуже навозной кучи! – Он с силой толкнул Балласа в грудь. Баллас споткнулся о табурет и повалился на пол. Каменщик навис над ним.– Ты должен мне кружку эля.– У меня нет денег, – тихо ответил Баллас. – У меня нет… ничего.– Человек, не имеющий денег, не мог столько выпить.– У человека, выпившего столько, – отозвался Баллас, с трудом поднимаясь на ноги, – едва ли могла остаться хоть пара монет. Я выжрал достаточно, чтобы разорить Благого Магистра и заложить Сакрос.– Не ври! – рявкнул каменщик, надвигаясь на него.– Эй! – крикнула служанка, благоразумно оставаясь в противоположном углу зала. – Вы, там! А ну прекратите! Не то я хозяина позову! А у него есть волкодав – здоровый как бык и очень злой. Желаете, чтобы хозяин спустил его на вас? – Девушка перевела взгляд на Балласа. – Собирались уходить? Вот и уходите. Как только я вас увидела, сразу поняла, что вы дурной человек.– Да неужто? Тогда ты умнее, чем кажешься. – Баллас смерил взглядом рыжего каменщика. Ему хотелось оскорбить этого самодовольного нахала. Сказать что-нибудь обидное. И он отлично знал что. Парень стесняется своих веснушек. Ему охота казаться мужчиной – сильным и взрослым. Или можно было бы пройтись по поводу его прыщей: красноватые, наполненные гноем пупырышки напоминали всем окружающим, что он – еще юнец…Баллас не сказал ничего. Мудрее всего было просто уйти. Развернувшись на каблуках, он побрел к двери.Близились сумерки. Лучи заходящего, по-осеннему прохладного солнца освещали улицу. Вместо мостовой под ногами лежал слой прихваченной морозцем грязи. По обеим сторонам высились здания, выстроенные из бледно-серого камня. Многие из них давным-давно не подновлялись: камни обросли мхом и плесенью, деревянные части подгнили, с дверей и наличников давно сошли последние следы краски. В основном это были кабаки и разного рода увеселительные заведения отнюдь не самого высокого пошиба. Баллас пробыл в Соритерате лишь несколько дней, но неплохо в нем ориентировался. И этот конкретный район был одним из самых грязных и убогих – не только в городе, но, кажется, и во всем Друине.Соритерат… Священный город. Резиденция глав Церкви. Но как же мало в нем было роскоши и блеска! В центральных кварталах и впрямь стояли величественные здания, но по большей части Соритерат походил на все прочие города Друина – грязь, вонь и нищета царили здесь безраздельно. Дома, кабаки и лавки, выстроенные из бледного, крошащегося от времени камня, лепились стена к стене – лишь бы вместить как можно больше душ. Над всем этим витал знакомый, такой привычный для всех городов запах: смесь гниющей растительности и разлагающейся плоти. Зеленщики выкидывали нераспроданный товар прямо на улицу. Туда же выплескивались и помои. Дохлые собаки, кошки и крысы, валявшиеся посреди мостовых, тоже были неотъемлемой частью городского пейзажа. Подобная судьба ожидала и многих людей… Впрочем, иногда человеческие тела находили последнее упокоение в реке Гасталлен. Временами Церковь Пилигримов принималась бороться с эпидемиями – и тогда по всему городу зажигались костры, наполняя воздух черным дымом и вонью горелого мяса. Да, Соритерат именовался священным городом; но слишком уж он напоминал преисподнюю…Порыв ледяного ветра пронесся по улице, обдав Балласа холодом. Он вздрогнул и зябко поежился.– Ладно, давай-ка посмотрим, что у нас тут имеется. – Баллас разжал кулак. В ладони покоился кошелек каменщика. Украсть его было нетрудно: нарочно столкнувшись с рыжим юнцом, Баллас перерезал шнурок острым осколком бутылки. Вся операция не заняла и двух секунд.– Сегодня ночью, – пробормотал Баллас, – мне не придется спать на улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133