— Что я вам говорил?! Пытать его! И немедля!..
Горец Рогей побледнел, несмотря на загар:
— Каким образом старый стервятник дознался о нашей песне и знаке?..
Недоуменные и угрожающие голоса звучали все громче, пока не поднялся рыцарь и не вскинул руку, призывая всех к тишине:
— Прошу вас, господа… — и повернулся к Эйрару: — Удивительные и опасные речи произносишь ты, юноша, ибо среди всех врагов нашего племени Мелибоэ — самый опасный. И уж если ему стали ведомы самые тайные наши дела, верно, конец наш и впрямь недалек. А значит…
— Вот об этом мне и ведено вам рассказать, — вмешался Эйрар. — Я…
— Помолчи, юноша, пока тебе не разрешат говорить, тем более, что ты попал сюда при весьма подозрительных обстоятельствах. Кроме того, потрудись называть меня «господином»; я — опоясанный рыцарь. Итак, позвольте продолжить. Допустим, мы верим, что ты в самом деле — полномочный посланник названного тобою демона и чернокнижника. Где ты его встретил?
— В хижине у подножья горы… туда проложена тропа от развилки. Это в восьми, не то десяти тысячах шагов за последним мостом на большаке, что ведет из Наароса в Ласию… господин рыцарь.
— Галлиль, ты родом из тех мест. Это похоже на правду?
Верзила неохотно кивнул:
— Даже очень, господин Ладомир. Немногие знают про то, но у Мелибоэ и в самом деле там что-то вроде дачи. Там он обделывает свои грязные колдовские делишки с помощью карлика по имени Коббо — этого Коббо, говорят, родила миктонская шлюха, переспавшая с морским демоном.
Рыцарь Ладомир вновь повернулся к Эйрару.
— Что ж, допустим, ты в самом деле побывал у Мелибоэ. А чем ты докажешь, что твое послание действительно от него?
Вместо ответа Эйрар шагнул к двери чулана, сунул руку в бадью с водой и вытянул ее перед собой:
— Смотрите, господа мои — разве это не железное кольцо, подобное тем, что носят многие из вас? А теперь… — он насухо вытер его и бросил на стол, и серебряный узор заискрился, отражая факельный свет.
Рогей-охотник торжествующе засмеялся. Кто-то закричал: «Колдовство!..»
— но Эйрар перебил:
— Такое заклятие я и сам мог бы снять, будь здесь моя Книга.
Рыцарь взял кольцо со стола, внимательно рассмотрел и наконец поднял глаза:
— Ну, а послание?
— Господин мой, мне ведено передать: философу по имени Мелибоэ не очень-то нравится, как идут дела в этой стране под властью графа Валька. Он готов присоединиться к тем, кто желал бы это переменить. А в качестве доказательства добрых намерений… в общем, он знает, что вы собираетесь предпринять вместе с гильдиями Мариаполя, но не разболтал никому. Он говорит, что скорпион с отсеченной головой может пустить в ход жало, но кусаться ему уже не дано; и еще — что его искусство помогло бы вам найти руку, способную поднять знамя.
Собравшиеся вновь зашумели. Рыцарь Ладомир прищурился, взгляд стал ястребиным:
— А что ты скажешь о… — но закончить он не успел: в дверь стукнули дважды, затем трижды. Рыцарь бросил кольцо Эйрару через стол, горец Рогей жестом велел юноше сесть в свободное кресло. Дверь отперли, и в комнату вошел человек.
Он был облачен в меха, столь роскошные, что взгляд не сразу задерживался на его лице. Впрочем, ничего особенно примечательного и не было в чертах древнего старца, поблекших от времени и словно бы лишенных всего плотского: лицо священника, торжественное и худое.
Рогей-мариоланец вскочил на ноги и громко представил вошедшего:
— Это Виграк, синдик великих гильдий Мариаполя. Мы собрались здесь, чтобы послушать его.
Рыцарь Ладомир предложил старцу кресло. Тот благодарно улыбнулся и сказал неожиданно звонко:
— С вашего позволения, я буду говорить сидя.
— Мы все равны в Железном Кольце, у нас нет правила, кому сидеть, а кому стоять, — как бы повторяя ритуальную формулу, ответил рыцарь. Старик подхватил:
— В некотором роде как раз с этим я сюда и пришел. До каких пор будет наша Дейларна задыхаться под бременем Алого Пика Бриеллы? Я надеюсь, у вас хватит мужества выслушать, что я скажу: нам нипочем не сбросить его до тех пор, пока не будет именно этого правила — кому сидеть, а кому стоять. До тех пор, пока не будет вождя!
Он помолчал, давая им время переварить услышанное.
— Вот и Мелибоэ о том же, если верить парнишке… — пробормотал колючебородый. Виграк на него даже не посмотрел:
— Когда в стране мир и покой — верно, незачем кому-то возноситься над нами. Однако я вас уверяю: сегодня против нас ведется война, жестокая и беспощадная. О ней не говорят вслух, но прекратится она только тогда, когда всех нас сделают валькингами или слугами валькингов. Впрочем, иначе бы вы здесь и не сидели. И не носили бы железных колец, которыми граф Вальк приравнял нас, свободных дейлкарлов, к миктонским варварам.
Он снова умолк. Из кухни — Эйрар не заметил, кто ее позвал — вошла круглолицая полная девушка и подала мед. Люди приглушенно переговаривались; лишь один пригубил из кружки — сутулый мужчина в замысловатом одеянии горцем Корсора, сидевший подле рыцаря Ладомира. Рогей
— похоже, он был вроде как поручителем старца — подал голос:
— А остальные?..
Виграк поднял руку, прозрачную, как лист бумаги.
— Терпение… Не следует предпринимать поспешных шагов, ибо речь сегодня идет о несметных богатствах и человеческой крови. А теперь слушайте внимательно. Ровно через месяц Мариаполь отпадет от графа Валька и поднимет восстание. Братья Железного кольца, присоединяйтесь! Настало время вынимать из ножен мечи!..
Эти слова взволновали собравшихся еще больше, чем новость, принесенная Эйраром. Добрая половина вскочила, поднялся такой крик, что толстушка вновь высунулась из кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135