Листва некоторых деревьев была уже почти прозрачной, что безумно Машке нравилось. Как ни странно, все необычное до сих пор вызывало у нее живейший интерес. Эльфов это забавляло и немного тревожило. Май старался не спускать с нее глаз, опасаясь, что она снова попадет в скверную историю. По дому Машка скучать перестала совсем. Иногда ее это удручало, и она мысленно начинала обзывать себя бессердечной, но это не помогало. Обратно в Москву, с ее помойками, гопниками и необходимостью терпеть нетрезвых посторонних мужиков в крохотной квартирке, совершенно не хотелось.
Сквозь полупрозрачные деревья просматривалась крыша конюшни, но Машка не испытывала особого желания продолжать уроки верховой езды. «Лошади — это не мой конек», — объяснила она недоумевающему Маю. У эльфа в голове не укладывалось, как можно не иметь способностей к верховой езде. Для него не уметь ездить на лошади было примерно так же дико, как не уметь пользоваться кроватью или носовым платком. С его точки зрения, это был такой же естественный способ передвижения, как и пешая ходьба.
Некромант, казалось, забыл о своей идее обучить бестолковую и странную прислугу самым необходимым вещам и вообще потерял к Машке всякий интерес. Он активно занимался какой-то новой, весьма перспективной разработкой. Коридоры Роесны постоянно полны были едкого дыма, свидетельствующего об успешных опытах. Некромантская магия, похоже, имела уйму побочных эффектов, для выдерживания и нейтрализации которых нужно было быть серьезным специалистом. Айшма, жалея Машку, работать в замке ее не заставляла, а отправляла сгребать опавшие листья в сад и помотать огородникам таскать корзины.
Появляясь вечером на балконе, Вилигарк выглядел задумчивым и встревоженным. Иногда ругался, недоброжелательно посматривая на небо, словно ждал оттуда неприятного, но важного гостя.
— Дань платить пора, — объяснил Май заинтересовавшейся Машке.
— Кому? — удивилась Машка.
Вилигарк как-то не производил впечатления человека, замученного налоговой полицией или какими-нибудь татаро-монголами. В последнее время он сам изрядно напоминал татаро-монгола, потому как постоянно щурился и от частых прогулок-рейдов немного загорел.
— Херону, не к ночи будь помянут, — отозвался Май, пожевывая травинку. — Ты что думаешь, Вили родился могущественным некромантом? Какие-то способности у него, конечно, были, иначе бы его и в академию не приняли, но вряд ли бы он стал серьезным магом, не выклянчив покровительство Херона.
— И теперь Херон явится за его душой. — Машка понимающе покивала.
— На кой богу душа Вили? — Эльф прыснул. — Над камином вешать, что ли? Так у него небось и камина нет.
— А чем же он платит ему за могущество? — поинтересовалась Машка.
— Известно чем, силой, — пояснил Май. — Вили ее собирает, использует, но и про Херона не забывает. Обязательно делится с засланцами своего покровителя. Каждый год. Про такого забудешь, как же! Только вот делиться он шибко не любит, потому и мрачный такой ходит последние дни. Засланца ждет.
— Засланцы, они такие, — с умным видом подтвердила Машка. — Кому угодно настроение испортят.
Она про всяких засланцев знала много. Май передернул плечами, задрал голову вверх и скривил губы, точно ожидаемый визит божественного налоговика расстраивал и его тоже. Хотя что с эльфа возьмешь, кроме анализов? В городе на них и грабители внимания не обращали, не то что сребролюбивая городская стража.
— Будь осторожнее в ближайшие несколько дней, — как-то утром предупредила Машку Айшма, поглядев на небо. — Не броди по двору. Возьми лучше вот эту занавеску и заштопай.
— Чем? — спросила Машка, тоже зачем-то посмотрев вверх. Ничего особенного, кроме красивых кучевых облаков, в небе не наблюдалось.
— Иглой. — Экономка пожала плечами. — И не говори мне, что этого ты не умеешь тоже. Иначе мне придется пожалеть, что я взяла тебя на работу. Кому нужна прислуга, которая ничего не умеет делать!
Машка прикусила язык и покорно взяла тяжелую, пахнущую пылью занавеску. Мастерицей штопать она никогда не была, но точно знала, что есть вещи, которые за нее никто не сделает. Не умеешь, значит, придется научиться. Ругаясь и пытаясь не исколоть толстой непослушной иглой все пальцы, она провела пару дней в домике прислуги. Тиока сидела там же, сочувственно комментируя ее работу. Точно такая же иголка слушалась ее беспрекословно, и это вызывало у Машки черную зависть. Наконец работа была закончена. Нельзя сказать, что Машка заштопала занавеску виртуозно, но сама она деянием своим гордилась чрезвычайно. И Айшма, взглянув на ее сияющее лицо, ругаться не стала, а со вздохом приняла работу.
— До завтра можешь быть свободна, — сказала она неожиданно. — Сходи в город. Там, кажется, какая-то выставка приехала. Можешь взять с собой Тиоку, она сегодня мне не нужна.
Но денег не выдала, сразу став строгой и холодной. Машка философски вздохнула, решив, что нельзя иметь все и сразу, и поплелась восвояси. Перед выходом в город ей приспичило помыть голову. В самом деле, нельзя же пугать горожан загадочной прической из свалявшихся колтунов. Тиоки, правда, дома уже не оказалось, но это Машку совершенно не расстроило. Эльфы представлялись ей куда лучшей компанией для прогулок по городу, чем милая, но глуповатая соседка. У эльфов было неоспоримое преимущество перед Тиокой — появление в их компании сразу привлекало к Машке завистливые взгляды горожанок.
С вымытой головой и в прекрасном расположении духа она прошлась по поместью в поисках своих остроухих товарищей, но садовые дорожки словно вымерли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180