Кроме того, стало явно светлее. То ли светляков прибавилось, то ли светить они стали ярче. Чуть позже под ногами появились каменные плиты.
— Ох, не нравится тут мне…
— А мне любопытно…
— Отважная ты, Умилка.
Скоморох был прав в своих предчувствиях. Ход начал ветвиться, постепенно превращаясь в лабиринт.
— Так… Мы, кажись, здесь уже проходили.
— Ты что, Радим! Мы все время вправо шли.
— Глянь на землю. Наши следы…
— Верно. Как тут все чудно…
— Пока не запутались, можно повернуть обратно.
— А куда? Смотри — наши следы и там, и там…
— Заплутали…
Радим тяжело вздохнул. Чего боялся, то и случилось. Как же он проворонил! Старался же дорогу примечать.
— Что теперь, Радим?
— Будем на плитах наш путь помечать. Вот так. Одним движением меча Радим процарапал плиту на полу.
— Идем.
Метки помогли избежать лишних хождений, но не уберегли от хитрой ловушки, оказавшейся в одном из ходов. Радим внезапно ощутил, что земля уходит из-под ног. Оттолкнувшись что есть сил, он прыгнул вперед. Плита, на которой он только что стоял, с грохотом полетела куда-то вниз.
— Стой! — крикнул скоморох, не оборачиваясь. Он очень боялся, что шедшая позади Умилка не успеет остановиться. Однако отроковица замерла на краю обнаружившейся ямы.
— Радим, что тут такое? — В ее голосе послышался страх.
— Беда.
— Что ж делать-то? Я не смогу перепрыгнуть…
— Зато я смогу. Пойдем обратно. Тут совсем плохо стало.
— А как же медведи?
— Как-нибудь разберемся. А может, они вовсе ушли…
Радим сам не верил своим словам, но в любом случае жалел, что поддался на уговоры и спустился в нору. Медведь — животина земная, а тут жуть какая-то творится.
Скоморох перепрыгнул на сторону Умилки. Они достаточно быстро вышли на то место, где начали ставить метки.
— А теперь куда?
— Сюда, — уверенно сказал Радим.
Однако удача изменила им. Через сотню шагов они снова оказались там, откуда ушли.
— Не страшно. Будем всюду ходить да дорожку метить. Рано ль, поздно ль, а выйдем… — подбодрил Радим спутницу.
В ответ она слабо улыбнулась.
Устав от подземных хождений, беглецы решили сделать привал. Для этого выбрали небольшую пещеру, из которой в разные стороны уходило пять дорог. Три из них уже были разведаны.
— Попить бы…
— Я б тоже не отказался.
— Тут я виновата…
— Да ладно. Я виноват. Ты ж меня слушаешь — сказал бы: не пойдем, так и остались бы.
— Радим! — внезапно глаза Умилки расширились от ужаса.
— Что? — недоуменно спросил скоморох.
— Радим! Сзади!
Скоморох, не оборачиваясь, резко отскочил в сторону. Он прижался к стене, выставив перед собой клинок. По подземелью шествовали призраки. Они были похожи на тени людей, подсвеченные неземными огнями. Призраков было много. Конец колонны терялся в изгибах хода, ее начало миновало испуганных путников и тоже скрылось за поворотом. Призраки не замечали людей. Они были заняты своим, только им одним понятным делом.
— Что за твари? — Куда они?
— Тихо, — прошипел Радим. — Вдруг услышат. Однако он напрасно боялся. Никто не обращал внимания на посторонних наблюдателей.
Призраки внесли гроб. Он был столь же нереален, как и те, на чьи плечи опирался. Поражал размер гроба, такой пристал не человеку, а истинному великану. Медленно и чинно прошествовали скорбные призраки мимо скомороха и отроковицы. Когда последний из них скрылся из вида, Радим стряхнул пот со лба.
— Помоги мне, Свароже…
— Ушли. Кто они, Радим?
— Откуда ж мне знать… Духи подземные али кто еще. Но за ними я не пойду.
— А ведь как раз туда мы и не ходили.
— Еще не ходили вон по тому ходу.
— А ежели он окажется бестолковым, пойдем за духами?
— Ежели да кабы… Надо идти!
Слова Умилки оказались пророческими. После бесплодных хождений по лабиринтам, они опять вышли в ту же пещеру. Непомеченной оставался лишь один ход — тот, куда удалилась призрачная процессия.
— Что будем делать? — спросила девушка.
— А что нам остается? Головою — да в омут.
То ли светляки на стенах стали ярче, то ли что-то неуловимо изменилось в форме сводов, но вскоре спутники явственно ощутили, что они приближаются к чему-то грандиозному. Ход более не петлял, развилки исчезли, и широкая подземная дорога вела прямо в сердце тайны. У скомороха засосало под ложечкой. Очень не хотелось иметь дело с волшбой. Но, похоже, деваться некуда.
— Куда мы пришли? — воскликнула Умилка, когда они остановились на пороге огромной пещеры.
— Храмину построили боги… Не иначе.
В свете мириад светляков монументальность сооружения в середине подземного зала потрясала. Массивная мраморная гробница, водруженная на вершину пьедестала, куда вели две дюжины ступеней, подавляла. У подножия, на каменных плитах пола ровными рядами лежали человеческие черепа. Их было так много, что не хватило бы пальцев рук и ног, чтобы сосчитать.
Имей Радим путь к отступлению, он вряд ли бы решился даже приблизиться к гробнице. Слишком чудовищно было сооружение, слишком явно веяло от него нечеловеческим естеством. Однако ничего другого не оставалось. Только прикоснувшись к волшбе, можно выяснить, для чего она здесь, почему не отпускает гостей, какая злая воля ведет их и куда.
Жестом Радим велел Умилке оставаться на месте. Сам же, набравшись храбрости, шагнул на переливающиеся неестественным светом ступени.
Коря себя за безрассудство, подбадривая воспоминаниями о прошлых победах над волшбой, скоморох медленно поднимался вверх. В конце концов, он рискует лишь животом, который и так многие желают отнять. В худшем случае ляжет его череп у подножия рядом с другими и упокоится на веки вечные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94