Если ты готова, — он искоса взглянул на Хранителя, — и если добрый Хранитель не против, я провожу тебя в твои комнаты.
— Хорошо. — Бриджит поклонилась Хранителю Бакхару: — Большое спасибо за урок, сударь.
— Двери этого дома открыты для тебя в любое время, — ответствовал Бакхар, сделав ударение на слово «тебя».
Судя по тому, как перекосилось лицо Калами, его так и подмывало высказаться насчет этого ударения. Однако он, видимо, счел за лучшее промолчать. Молча он взял Бриджит под руку и повел к двери.
Выйдя из храма, они оказались в пустой комнате, где стены, казалось, сплошь состояли из дверей, перемежающихся настенной росписью. Бриджит узнала дверь слева — это был вход в библиотеку. Прямо перед ней находились двери, ведущие во двор. Калами же увлек Бриджит направо, в обратном направлении повторяя тот путь, что она прошла ночью. Правда, Бриджит не помнила ни расписных стен, ни прочих украшений, зато узоры на полу были знакомые.
Калами молча шагал рядом, и ей приходилось спешить изо всех сил чтобы поспевать за ним. Сердце Бриджит сжималось от страха пои виде мрачного лица Калами. «Пожалуй, не стоит оставаться в неведении».
— Вэлин, что случилось?
— Ничего такого, что нельзя было бы поправить, если только пустоголовые бездельники, которые делают вид, что служат империи, будут выполнять свои обязанности, — отрезал он. Затем резко остановился и на секунду закрыл глаза.
— Прости, Бриджит, — сказал Калами, открывая их снова. — Сегодня ночью на нас было совершено нападение.
— Нападение? Но я ничего не слышала…
— Это было не военное нападение, а магическое, — мрачно ответил Калами. — И хотя здесь достаточно крепкие защитные чары, им удалось открыть двери, а сегодня мне приходится расхлебывать последствия.
«Помоги мне!» — донесся из памяти шепот Жар-птицы. Какие это защитные чары были разрушены? Те, что окружают ее клетку? Или есть еще и другие? Не потому ли призрак мамы смог проникнуть во дворец? Если здесь не обошлось без божественного вмешательства, боги не сочли нужным сообщить Калами об этом посещении, и это весьма мило с их стороны.
— Это была Лисица, — сказал Калами, словно отвечая на ее мысли.
— Лисица? — эхом отозвалась Бриджит. И вспомнила смрадное звериное дыхание, изумрудные глаза и смеющиеся пасти. Вспомнила, как сшивала раны лисов в человеческом обличье, и радость, ни с чем не сравнимую радость…
Желудок Бриджит отозвался на это воспоминание приступом тошноты, хотя руки у нее так и чесались вновь испытать свое искусство.
— Да, Лисица. Теперь ты понимаешь, почему я так расстроен? Она слишком тобой интересуется. Поэтому сейчас мы вернемся в твою комнату и ты поклянешься кровью своих родителей, что никому не откроешь дверь, пока я не вернусь. Обещаешь?
Лисица… Значит, пока она, ничего не подозревая, разгуливала по коридорам, Лисица была где-то там, снаружи.
«Или где-то здесь, внутри».
Бриджит в ужасе зажала рот ладонью. Оказывается, не одного Калами ей следует бояться.
— Обещаю, — пробормотала она. — Конечно, обещаю.
— Хорошо. — Калами коротко кивнул и вновь устремился вперед. — Тогда идем. У меня уже был разговор с твоей служанкой…
— С Ричикой? — «Нет, пожалуйста, не надо ее в это впутывать». Бриджит поспешила за ним. — Это не ее вина. Я солгала ей, чтобы она оставила меня одну.
Калами даже не взглянул на нее.
— Нет, это ее вина. Она твоя служанка и должна повсюду тебя сопровождать.
Они вошли в вестибюль с внушительными дверями слева и гранитной лестницей справа.
— Но, Вэлин, пойми, я не привыкла к прислуге, к постоянной опеке…
— Так значит, привыкай! — прорычал Калами.
Бриджит остановилась и в упор посмотрела на него. «Какая бы опасность мне ни угрожала и кем бы ты ни был, я не потерплю, чтобы на меня орали!» По тому, каким тяжелым взглядом Бриджит наградила Калами, это было ясно и без слов.
Секунду спустя ее правый глаз уже видел притихшего человека, в то время как перед левым по-прежнему стоял рычащий зверь.
— Прости, Бриджит, — сказал Калами с хорошо разыгранным раскаянием. — Я просто очень за тебя беспокоюсь.
«Да нет, просто ты очень во мне нуждаешься, иначе мы бы уже не играли в эти игры».
Бриджит решила переменить тему и, воспользовавшись случаем, снова добиться расположения Калами.
— Похоже, история, которую мне рассказывал Хранитель Бакхар, не очень тебя заинтересовала.
Калами горько усмехнулся, и на этот раз оба глаза Бриджит видели это с одинаковой ясностью.
— Да, должен признаться, это не самая любимая мною часть изавальтской религии.
Бриджит подобрала подол юбки, чтобы подняться по лестнице.
— Могу себе представить, какую версию тех же самых событий рассказывают в тех местах, откуда ты родом.
— Только не там, где могут услышать изавальтские уши, — невнятно пробормотал Калами, как будто и в самом деле боялся, что их могут подслушать. Он искоса глянул на Бриджит: — А тебе, похоже, знакомы такие вещи?
— Немного. — Бриджит взобралась на последнюю ступеньку крутой лестницы и глубоко вздохнула, насколько это позволял корсет. — Мой… («Скажи „отец“. Он ведь не знает, что ты знаешь») отец в молодости участвовал в гражданской войне. И уверял, что обе враждующие стороны рассказывали самые разные истории о том, как она началась и кто был виноват во всем этом кошмаре.
— Значит, ты можешь это понять. — Калами натянуто улыбнулся и повел Бриджит по широкому балкону, который затем превращался в завешанный гобеленами коридор. — Но я все равно не должен был говорить об этом так резко. Мы были сами виноваты в этом завоевании и теперь платим за нашу слабость, за наши ошибки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178