Для самых сложных заклятий требуются твердые элементы — такие как металл или камень, или, наоборот, самые неуловимые — огонь или дым.
Калами развел руками:
— Ты же, когда пыталась убежать от Сакры, сплела узор просто из воздуха, даже без помощи дыма и пламени. Такое под силу лишь великим волшебникам. Сам я не то что не делал, даже и не видел такого. Сделать это без подготовки, без каких-либо знаний… — Он покачал головой. — Если бы я не верил тебе как самому себе, я сказал бы, что это просто невозможно.
Сквозившее в его голосе неподдельное восхищение застало Бриджит врасплох. К тому же, к стыду своему, ей лестно было это услышать.
«Смех да и только — гордиться тем, чего не понимаешь и не умеешь контролировать», — укоряла себя Бриджит, но ничего не могла с собой поделать.
— Ну так как? — сказала она, разглаживая складки на одеяле. — Ты мной доволен?
— Доволен?! О, Бриджит… — Вэлин приблизился и, кажется, хотел взять ее за руку, но не решился. — Бриджит, когда я встретил тебя, я видел твою красоту и предполагал, что в тебе заключена сила. Но такая храбрость и такая чистота души…
Не найдя подходящих слов, Вэлин коснулся ее ладони кончиками пальцев, но тут же отдернул руку. Его черные, бездонные глаза буквально пожирали ее.
— Ты несравненна. Я не мог и мечтать, что встречу такую как ты.
Бриджит почувствовала, что у нее пылают щеки, и поспешила отвернуться. Слова Вэлина ранили ее в самое сердце, пройдя сквозь покровы решимости, практичности и чувства вины. Столько лет никто не смотрел на нее с восхищением, не прикасался с нежностью… Истома желания пронзила все ее существо. Бриджит безумно захотелось, чтобы Вэлин взял ее за руку, коснулся ее лица и бесконечно рассказывал о ее красоте и храбрости. О, как хотелось!..
И тут на Бриджит нахлынула волна воспоминаний. Она вспомнила, как стояла на берегу озера, тщетно высматривая парус Азы на горизонте. Вспомнила те дни, когда ее живот рос вместе с плодом тайной нежности и стыда. Вспомнила свои страдания и робкие попытки убедить себя, что Аза ее любит, что он обязательно вернется — к ней, к их ребенку. И страх, что он этого не сделает…
И после всего этого она еще хочет, чтобы кто-то прикасался к ней так, как он, шептал ей нежные слова и прижимал к сердцу?!
Бриджит закрыла глаза и заставила себя успокоиться. Благодаря долгой практике ей удалось подавить свои желания.
— Так что это Сакра говорил о моей матери? — спросила она. — И кто такой Аваназий?
Калами вздохнул и отвел глаза:
— Ах, это… Легенда об Аваназий и возвращении его потерянного ребенка. — Когда Вэлин снова взглянул на Бриджит, на его губах играла ласковая улыбка. — Если тебе не терпится ее услышать, я расскажу. Аваназий был великим чародеем. К тому же он был учителем Медеан, и его преданность своей ученице и госпоже была так же безгранична, как мастерство учителя и волшебника. — Взгляд Калами устремился куда-то вдаль, в славное прошлое.
— Моя госпожа взошла на трон совсем юной. Оба ее родителя внезапно умерли один за другим от неизвестной болезни. По словам одних, это была обычная лихорадка. Другие считают, что здесь не обошлось без яда. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, кто из них прав.
Правители империи Хун-Це — это наш южный враг, — увидев на троне молоденькую девушку, решили, что пришло время для завоевания Изавальты. Они подослали шпионов, чтобы те проникли в королевский дворец. Эти шпионы похитили Медеан, увезли ее в столицу Хун-Це, которую они имеют наглость называть Сердце Мира, и стали строить планы вторжения.
В то время как среди изавальтской знати царило полное смятение, один Аваназий не растерялся и бросился искать императрицу. Нашел и, объединив свои и ее силы, смог освободить ее из плена.
Реально Хун-Це правят Девять Старцев — девять колдунов. Как дань традиции, есть еще и император, но он исполняет лишь представительские функции. И вот Девять Старцев поняли, что в честном бою им не одержать победу над Изавальтой. И тогда они решили вызвать одну из бессмертных сил и натравить ее на Изавальту, чтобы она нанесла стране максимальный ущерб, прежде чем они осмелятся рисковать жизнями своих солдат на полях сражений.
— Бессмертная сила? — переспросила Бриджит. — Такая как Лисица?
Вэлин кивнул:
— Лисица — одна из этих сил. А вообще-то их множество. Та, что призвали себе на помощь Девять Старцев, называется Феникс, в Изавальте ее зовут Жар-птицей. Это бессмертная птица из пламени и волшебства.
Теперь кивнула Бриджит:
— У нас тоже есть сказки о такой птице.
— Значит, ты можешь себе представить, насколько она опасна. — Вэлин присел на краешек кровати. — Большинство городов в Изавальте выстроены из дерева. Вообрази, что будет, если столицу охватит огонь? Если будут выжжены поля и сгорят обозы с провизией для армии?
Медеан и Аваназий до поры до времени скрывались в портовом городе дружественного государства, обдумывая ситуацию в Изавальте и строя планы по поводу возвращения Медеан на престол. Но получив известие о вероломном поступке Девяти Старцев, они сразу же поспешили вернуться в Изавальту. Здесь они создали могущественное заклятье и выковали клетку для бессмертной птицы, заперев ее внутри.
В голосе Вэлина звучал благоговейный страх. Бриджит представила себе сияющую красным и золотым птицу в филигранной клетке. Образ был таким ярким, что Бриджит вздрогнула. Где-то ей уже встречалась эта птица, но за последнее время произошло столько удивительных событий, что Бриджит не могла припомнить, где именно она ее видела.
Вэлин тем временем продолжал:
— Создавая это заклятье, Аваназий погиб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178